«Господи! Неужели столько лет прошло?! Вроде только вчера пошел в первый класс, а теперь уже веду в школу своего сына! Боже! Как же летит время!»
Кирилла, в отличие от меня, вели за руку – просто-напросто некому было на плечо сажать: прошло еще слишком мало времени с тех пор, как более-менее наладили систему образования, еще не успели дорасти до старших классов первые поколения учеников.
От раздумий меня отвлек телефонный звонок. Я извинился и отошел в сторону. Секретарь сообщил, что Светлогоров срочно организовал заседание министров.
– Еду, – коротко ответил я и прервал связь как раз в то время, когда начались аплодисменты.
Вновь пробрался к Ирине. Она смотрела на сына. Ее глаза лучились светом и радостью. А потом она повернулась ко мне, улыбка исчезла, взгляд стал печальным.
– Тебе нужно ехать?
Я кивнул.
– Давай, – практически одними губами произнесла Ирина.
– Поздравь Кирюху от меня.
– Конечно.
Я поцеловал ее в щеку, потом поцеловал Сережку и ретировался. У ворот уже ждал автомобиль – теперь «Волга», а не «УАЗ». Еще во время войны почти все иномарки были национализированы, как и прочее имущество, а потом проданы за границу. На вырученные деньги было закуплено оборудование для Волжского автозавода. Теперь все граждане ездили исключительно на отечественных авто – херовых (особенно в сравнении с «БМВ», «Мерседесами» и «Ауди» представительского класса, не говоря о «Роллс-Ройсах» и «Бентли»), но зато наших, российских. Мелкие чиновники ездили на маленьких неудобных «Ладах» или «Москвичах», дизайн которых был полностью слизан с моделей «Рено» (видимо, сказалось долгое сотрудничество), ну а те, кто был рангом повыше (включая министров и самого Светлогорова) – на «Волгах». Дизайн ГАЗовских детищ был проработан детально – красивая машина, но вот качество внутренних деталей оставляло желать лучшего.
В зале заседаний во главе стола сидел Ярослав и изучал какие-то бумаги, по бокам от него сидели и скучали министр государственной безопасности Николаев, министр обороны Липин, министр экономики Камнев, министр промышленности Волин.
– Присаживайтесь, гражданин Орлов, – предложил Светлогоров, оторвавшись от бумаг.
Я сел рядом с Николаевым.
– Итак! На повестке дня стоит вопрос о расширении производства военной техники. Думаю, все понимают, зачем нам это нужно?
– Пора возвращать свои земли… – в задумчивости протянул Липин, что-то черкая в записной книжке. Такие слухи уже не одну неделю ходили в высших эшелонах власти, но официально никто ничего не мог подтвердить или опровергнуть.
– Именно, – продолжил Ярослав. – И тут встает другой вопрос: а откуда взять деньги на строительство новых заводов? Наш уважаемый Анатолий Максимович (министр экономики) внес предложение, – Светлогоров потряс бумагами, которые так внимательно изучал минуту назад. – Нужно, так сказать, заставить церковь поделиться с государством своими богатствами. Буквально на днях закончилась ревизия РПЦ, проведенная подведомственными гражданину Камневу структурами. Цифры, честно говоря, меня ошеломили, – он вновь уставился в бумаги. – И как я раньше не подумал о церкви?
– То есть мы «раскулачиваем» попов и строим заводы? – уточнил Волин.
– Именно. Проводить изъятие денег и драгоценных металлов – а у нас теперь любой металл драгоценный – будут компетентные люди под руководством гражданина Николаева. А вот строить заводы будут другие очень компетентные люди под вашим руководством, гражданин Волин.
Совещались до самого вечера, разрабатывая и проговаривая каждую деталь плана. Моей задачей была идеологическая борьба с церковниками – работа абсолютно не относящаяся к моему министерству, но раз Светлогоров назначает, нужно исполнять.
– Олег Николаевич, вы верующий? – спросил меня Ярослав.
– Да, – честно ответил я.
– Это хорошо. Значит вы должны осознавать сложность возложенной на вас задачи: мы должны бороться не с религией, а с церковью. Это абсолютно разные вещи. Если ты веришь в Бога и хочешь помолиться перед иконами – молись. Хочешь носить крестик на шее – носи. Это не Советская Россия – тут никто не будет этого запрещать! Но ты должен помнить, что церковные крысы обкрадывали тебя на протяжении долгих лет, пока у власти находились чертовы дерьмократы. Вот и проведите работу, гражданин Орлов, с народом. Объясните им, что грань между религией и церковью тонка, но она есть, и два этих понятия путать нельзя. Начните завтра же.
– Есть, – по-военному четко ответил я.