Тем временем, по всей России велась активная пропаганда счастливой жизни в нашем молодом государстве. А вообще для граждан, действительно, делалось очень многое: бесплатная медицина, бесплатное образование, развитие учреждений культуры, как то театры, кинотеатры, музеи, галереи, да даже простые библиотеки (интернет-то очень жестко контролировался госбезом и стал практически бесполезной вещью: там разве что можно было почитать новости (безусловно, политкорректные), какую-либо научную статью или художественную книгу и посмотреть прогноз погоды – но, при этом, стоил он довольно дорого, поэтому большой популярностью вновь стали пользоваться копеечные издания в бумажном виде – книги, газеты, журналы). Цены на билеты были установлены государством мизерные. Работали все, крыша над головой была у каждого. Проблема детской беспризорности была решена очень мудро: бездомные детишки направлялись в спецшколы закрытого типа (причем, и мальчики, и девочки), где находились на полном государственном довольствии (неплохом, надо сказать). С раннего детства с ними проводились занятия по физической подготовке и политической подготовке по программе, специально разработанной военными, детскими психологами и педагогами. С 10 лет вводились занятия боксом и рукопашным боем. С 13 лет начинались занятия с оружием. В старших классах – стратегические и тактические занятия. И постоянно им вбивали в головы, что государство заботится о них, а они должны заботиться о государстве. В конце концов, в 18 лет из таких спецшкол должны были выходить грамотные военные специалисты, которым надлежало продолжать учебу в высших военных училищах (разведывательных, авиационных, морских и прочих). И эти ребята, которые в своей жизни видели только любовь и заботу государства, готовы были порвать любого за это самое государство, не задумываясь, воевать, не щадя животов. Так потенциальные криминальные элементы преобразовывались в защиту и опору государства. Одним выстрелом убивались два зайца. На что Светлогоров действительно не жалел денег – это образование и наука, армия и военная промышленность.
В середине марта я отправился с визитом в Казань. В аэропорту меня встретил главный военный комендант Татарстана – генерал-лейтенант МДН Кузнецов Виталий Игоревич. На служебной «Волге» мы въехали в город. Часто на пути встречались КПП, некоторые улицы были обнесены заграждениями из колючей проволоки. Я знал, что территория города (как и всей бывшей республики) поделена на отдельные зоны. В одних (центральных) были расквартированы наши солдаты и офицеры, в других – с большим уплотнением по своей численности существовали татары. Мы подъехали к зданию бывшего Кабинета Министров Татарстана, где располагалась военная комендатура.
В большом кабинете я сидел во главе стола, а напротив меня – уже знакомый генерал, а также коменданты Казани (генерал-майор МДН Попов Николай Степанович), Набережных Челнов (полковник МДН Мартынин Александр Юрьевич) и Нижнекамска (полковник МДН Кошкин Андрей Иванович). Кузнецов докладывал о состоянии предприятий нефтяной, тяжелой и легкой промышленности на территории Татарстана по итогам проведенной техническими кадрами ревизии: заводы требуют амортизации оборудования. Далее выступил с докладом Попов.
– Город безопасен для проживания в нем русских: все татары находятся на территориях усиленного режима под постоянным пристальным наблюдением охранников.
Хорошо. Чудесный доклад! А вот полковники так не порадовали.
– Гражданин министр, репрессии по отношению к местному населению не помогают более сдерживать партизан. Они снова начали нападать на военных и на наши подразделения, – жаловался Кошкин. – На днях, буквально, взяли в плен двух молодых солдат… пытали их, потом повесили на дереве обоих, еще и кишки им выпустили… Ну мы, в полном соответствии с приказом, выбрали шестьдесят человек и… ну… ликвидировали. Да толку от этого? Нас партизаны только еще больше возненавидели. В следующий раз еще более жестоко расправятся с нашими. А мы их даже поймать не можем! Как призраки они – появляются из неоткуда и исчезают в никуда!