У меня в душе зародилась надежда.
– Давай так поступим, – продолжал, тем временем, он, – я тебя возьму на работу, но неофициально.
– Спасибо, – радостно поблагодарил его я.
– Ни о каком договоре речи быть не может. Будешь работать, как все: с восьми до восьми. Суббота, воскресенье – выходные. Платить буду из своей «черной кассы», – я до сих пор не знаю, откуда она взялась у обычного прораба. – Оклад твой – шесть тысяч в месяц.
От заявленной суммы я пришел в состояние эйфории: тогда такие деньги показались мне баснословным богатством, открывающим так много дверей…
– Платить буду по системе: неделю отработал, в пятницу вечером заходишь ко мне, получаешь свои полторы тысячи рублей. Согласен?
– Конечно, – я просто взмыл на седьмое небо от счастья.
– Теперь иди. В понедельник выйдешь на работу… если, конечно, не передумаешь.
– Не передумаю, – пообещал я, уже стоя в дверях.
Переполненный чувством радости, я бросился прямиком к Светке делиться новостями. Она порадовалась за меня.
Тем же днем Костя сообщил, что родители отправляют его на все лето к родственникам в Беларусь. Решено было собраться всей нашей компанией вечером и устроить «проводы» – попить пивка напоследок.
Во время тех посиделок Дед объявил, что устроился на работу в автосервисе. У него там работал то ли двоюродный, то ли троюродный брат, который и помог родственнику. Пушкин все чаще стал пропадать с какими-то ребятами, которых никто из нас не знал. И только Коля с Волком никуда не собирались устраиваться на работу. Они иногда промышляли кражами медного кабеля, а также металла с теплотрасс, которые потом сдавали в специальные, проверенные, пункты приема цветмета. Их вполне устраивали легкие деньги.
Родители сначала переживали из-за выбранного мной места работы, но потом успокоились, видя, как я ему рад.
Так и начались летние каникулы…
Я не передумал и в понедельник пришел на стройку в старой одежде, а еще более ветхую – рабочую – форму принес в рюкзаке.
Прораб быстро показал вагончик, где я могу переодеться и познакомил с каменщиком Мыколой (он был родом из Украины), под началом которого мне и предстояло работать.
В вагончике сидело несколько строителей – мужиков в возрасте. Пока я переодевался, они забросали меня вопросами: кто, откуда, сколько лет, как меня сюда взяли, раз нет восемнадцати и т.д.
На улице меня уже ждал Николай с зубилом в одной руке, молотком – в другой и широкой улыбкой -на лице.
– Ну шо? Поработаем? – говорил он с явно выраженным украинским акцентом.
– Сработаемся, – ответил я в манере напарника Шурика из «Операции Ы».
Эта шутка вызвала его дикий смех.
– Значит, тах! – принялся украинец объяснять мне обязанности, когда мы поднялись на самый верхний, третий, этаж объекта. – Весь пол обложен плиткою. Кроме цих дыр, – указал на оставшиеся незаложенными места на полу. – Це для декоративной плитки. Твоэ задаша – клей, який вытек из-под соседних плиток, аккуратно убрать, вообще выровнять бетон. Вот тах, – он наглядно продемонстрировал, как нужно работать зубилом и молотком и делать бетонный пол пригодным для выкладывания на нем декоративной плитки. – Усе ясно?
– Ясно, – ответил я.
– Тохда работай, – торжественно вручив мне инструменты, приказал начальник.
– Надо везде так почистить пол?
– Конэшно! Усе три этажа и подвал. Я следом за тобою буду декорку класть, так шо работай быстро!
И я с восьми утра до восьми вечера каждый день ползал на коленях по холодному полу и проводил зачистку. Близость от дома позволяла на обед бегать туда. Поначалу рабочие косились на меня из-за юного возраста, но со временем привыкли и общались на равных. Иногда мастер или прораб давали промежуточные задания, чтобы немного отдохнул от зубила: перетаскать мешки с побелкой на верхний этаж или помочь трубы спустить с чердака или еще какую-нибудь мелкую шабашку. Я дико уставал за день, колени и спина болели, но мне нравилась эта работа. Самый же приятный момент был вечером. Представьте себе: я, уставший, грязный и пыльный, выходил за ворота в общем потоке других строителей, а мне навстречу, освещенная золотистыми лучами заходящего солнца, радостно крича, бежала Светка и, несмотря на мой неопрятный внешний вид и не боясь запачкаться, бросалась в мои объятия. Хоть у меня руки уже и «отваливались» к концу рабочего дня, я все равно приподнимал девушку, кружил, крепко обнимая, мы целовались, а потом шли через дворы до ее дома. Впервые увидев эту картину, мои коллеги даже зааплодировали нам, по-доброму улыбаясь и подшучивая надо мной. Каждый день она упорно ждала окончания моего рабочего дня, прогуливаясь взад-вперед напротив пропускного пункта. «О! Твоя уже ждет! Скоро конец рабочего дня, значит», – говорили рабочие, завидя ее. Как же я счастлив бывал в эти моменты! Как бывал рад! У меня были любимая девушка и работа, посредством которой я мог приносить пользу своим близким.