Вскоре в Москву вернулась Светлана. Я встречал ее на вокзале, предварительно купив розу, одну, но самую большую и красивую. Проводил ее до самой комнаты, немного посидел в гостях, пообщался с соседками, а потом поехал к себе готовиться к экзаменам. Больше мы с ней не виделись до самого окончания сессии. Она закрыла ее раньше меня, на одни пятерки, и вновь осталась ждать, чтобы вместе поехать домой. Определенно, у девушки в этом ВУЗе раскрывался истинный талант по изучению языков и прочих гуманитарных дисциплин.
Экзамены мои проходили все примерно одинаково: каждый преподаватель чувствовал, что я слаб, но, тем не менее, ставили тройки. Пожалуй, самым запоминающимся экзаменом стал последний по счету – начертательная геометрия. Для меня она была темным лесом. Почти все сокурсники сдали его (а кого-то отправили на пересдачу) и ушли. Нас оставалось несколько человек. Принимала сей предмет молодая женщина. Время на подготовку давно истекло, и она торопила отстающих, к коим относился и я. Экзаменационные листы мои были пусты. Преподаватель подошла ко мне, бросила усталый и печальный взгляд и сказала:
– Давайте так: я сейчас поставлю вам тройку, и мы не будем мучить друг друга. Вы согласны?
– Да, конечно, – с облегчением ответил я.
Она подошла к своему столу, нашла мою зачетную книжку и вписала «удовл». И эта запись обозначила окончание моей первой в жизни сессии. Причем, выкрутиться удалось без «хвостов». Это было настоящее везение! Фортуна улыбалась мне.
– А теперь уходите с глаз моих долой, – тяжело вздохнув, обратилась женщина, отдавая мне «зачетку».
Дышать вдруг стало легче, сердце успокоилось – словно гора упала с плеч. Радостный был. В тот же день мы встретились со Светкой, съездили на вокзал, купили билеты, а потом просто гуляли по Измайловскому парку. Вечером она уехала к себе в Дом студента, а мы с соседями «прогнали» по парочке бутылок пива. Они закрыли сессию еще накануне – Юра с двумя тройками и двумя четверками, а Рудольф с одной пятеркой и тремя четверками.
Следующим вечером мы с подругой сели в поезд и поехали на две недели в родной городок.
Теперь я опять каждый день утром навещал бабушку с дедом, после обеда мы встречались со Светланой и шли в какое-либо кафе, одни или с друзьями.
Родители были рады моему приезду, но результат сессии огорчал их. Однажды мы сидели за столом и ужинали. За окном завывала метель. Из-за разыгравшейся непогоды я никуда не пошел. На кухне было непривычно тихо. Из-за этого я чувствовал себя не в своей тарелке. Как будто не дома ужинаю, а непонятно где с незнакомыми людьми. Первым нарушил тишину отец:
– Слушай, Олег. Мы тут с мамой подумали… – ненадолго замолчал, подбирая слова. – Если тебе тяжело учиться в Бауманке, то, может, переведешься сюда, к нам?
– Это в Пед, что ли?
– Да, на физфак, например.
Я хмыкнул, посмотрел на него, потом на мать.
– Нет уж. Я до последнего буду биться. Пока не отчислят – сам не уйду.
Папа улыбнулся и покачал головой, выказывая солидарность и уважение такого решения.
Все хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. Каникулы пролетели, словно их и не было. Пришло время вновь возвращаться в Москву.
По мере приближения к столице холодная снежная зима плавно перетекала в теперь уже привычное слякотное межсезонье. Ничего не поменялось за две недели нашего отсутствия. По-прежнему суетился народ, спеша на работу, гастарбайтеры сновали туда-сюда в поисках очередных шабашек, автомобильные пробки, как и каждое утро, распространялись все сильнее, словно метастазы, в пораженном организме города. А потом – снова метро, Измайловская ярмарка, общежитие. На следующий день приехали соседи. Так же, как в сентябре: сперва Рудольф, а потом уже Юра.
В институте выяснилось, что трех человек отчислили за «хвосты». Тогда я осознал, что не самый глупый в группе. Учеба во втором семестре пошла чуть легче. И мы, студенты, хоть как-то уже втянулись, и преподаватели (состав их по основным предметам был прежним), вероятно, стали чуть более благосклонны к нам, поскольку каждый из оставшихся в группе прошел первое, самое сложное, испытание. Так все и пошло: учеба, завод, общежитие, домашние задания.
Денег явно не хватало, хоть я и старался экономить. Однажды возле проходной нашей «общаги» заметил объявление: требовался студент для разовой работенки – разгрузки фур – в ночное время. Я связался по указанным координатам.