Ответа не последовало.
– Вот, – протянул ей букет. – Это тебе.
Посмотрела на меня, на букет, взяла его. Взгляд стал мягче и добрее.
– Спасибо.
Между нами повисла тишина.
– Свет… прости меня… я себя вел, как дурак.
– Ревность прошла?
– Да, – виновато кивнул головой.
– Видел парня, с которым мы выходили сейчас?
– Видел.
– Это один из наших сокурсников. Он поедет на шашлыки. Ты видишь в нем человека, способного силой взять девушку?
– Ну… думаю, нет.
– Да его любая девушка на лопатки уложит в считанные секунды.
Я ухмыльнулся.
– Так вот, он просто терминатор по сравнению с остальными одногруппниками.
Эти слова вызвали мой смех. Улыбнулась и сама Светлана. Она смотрела на меня сияющими от улыбки глазами. Я обнял ее, а подруга уткнулась мне в грудь и проговорила:
– Какой же ты глупый, Олежка! Сначала надо разобраться, а потом только ругаться.
Постояли еще немого в обнимку, а потом подруга опомнилась.
– Я на занятия опаздываю.
– Я провожу тебя, – взял ее за руку и потянул в сторону метро.
– Подожди… букет… Ой! Сейчас отнесу и потом пойдем.
Она убежала в общежитие, а я вновь ходил взад-вперед, «неся вахту». Вскоре Света выбежала, и мы быстрым шагом направились в «подземку».
– А тебе разве не надо в институт? – поинтересовалась подруга, когда я вместе с ней вышел на станции «Университет».
– Будем считать, что нет.
– Прогуливаешь?
– Да. Отдохните, ствол и финка, я устроил выходной, – процитировал строки из песни Гарика Кричевского, еще с детства запавшие мне в память (уж слишком часто ее крутили по местному радио в девяностые годы).
И знаете, я нисколько не пожалел о том прогуле. Этот день был глотком свободы в серые однообразные будни. Я гулял в парке возле МГУ, наслаждаясь лучами солнца, которых мне так недоставало, и щебетанием птиц. Безусловно, прозвучит некрасиво, возможно даже криминально, но еще большие удовлетворение и радость мне доставляло осознание того, что кто-то из знакомых в данный момент сидит в душных аудиториях, слушая нудные лекции. И им остается только мечтать о такой свободе. А потом мы со Светкой снова встретились и поехали к ней. У соседок до вечера были занятия и консультации для сдачи разных контрольных мероприятий, которые они провалили в течение семестра. И мы впервые за долгое время занялись любовью, долгой, страстной, громкой. В перерыве между этими «занятиями» Света накормила меня вкусным домашним обедом, по которому я очень соскучился. Вечером поехали на Воробьевы горы любоваться закатом. День прошел просто великолепно! Домой вернулся ближе к ночи, немного уставший, но неописуемо счастливый.
Первого мая, рано утром, несмотря на дождь, возле Дома студента на проспекте Вернадского собралась почти вся Светина группа. Оттуда они организованно поехали на вокзал, где сели на электричку и также организованно поехали на дачу к их товарищу-москвичу. Я же весь тот день из-за непогоды провалялся в постели, просматривая вместе с соседями на компьютере фильмы и лениво потягивая пивко. Ночью крепко спал. А на следующий день поехал на вокзал встречать свою ненаглядную. Она отделилась от толпы, преодолевающей турникеты, и подошла ко мне. Вид был уставшим. Глаза выдавали бессонную ночь. Но подруга улыбалась вполне довольной улыбкой.
Вновь наступили трудовые будни.
– Олег, – обратился ко мне мастер в первый же день после Первомайских праздников, – пойдем со мной. Поможешь перетащить стальной лист.
То была почти плита – лист толщиной примерно сантиметр, с габаритами метр на два. Сперва мы поставили его на ребро, а потом стали поднимать. Выяснилось, что, ввиду моего довольно высокого роста и слишком маленького роста мастера, если я выпрямлялся полностью, то лист начинал соскальзывать с рук, будучи наклоненным под углом к земле. Пришлось мне пригибаться во время переноски, чтобы лист был параллельно земле. Донесли мы его до нужного станка, положили на землю.
– Все, спасибо, – буркнул мастер себе под нос.
Отпустив лист, я стал распрямляться… но не смог. Ощущение было, будто мне согнутый лом в спину вставили. Попытался еще раз, но снова тщетно. Испугался. Стал снова, только очень медленно, разгибать спину. В пояснице разгорелось адское пламя невыносимой боли. Окончательно разогнулся, но боль никуда не ушла и даже не собиралась. Возможно, стоило сразу же сходить к врачу, но я этого не сделал. Промучился до конца дня. Наутро не знал, как встать с постели, ибо спина не гнулась вообще. Пройдет немало времени до тех пор, пока боль утихнет, а позвоночник вернет прежнюю пластичность.