И пошло-поехало. Слово за слово. Это был первый крупный скандал в нашей семейной жизни. Наговорив друг другу кучу гадостей в порыве злости и ярости, мы разбежались по разным углам. Я быстро оделся и вышел прочь, хлопнув за собой дверью. На улице присел на ограду возле подъезда. Прохладный ветер освежал меня, приводил мысли в порядок. Какое-то время в голове бегали миллионы мыслей, но ни на одной из них я не мог сконцентрироваться. Постепенно нервы стали успокаиваться. Я вспомнил Свету, как мы с ней познакомились, как начали встречаться, как она ждала меня возле стройки, на которой я подрабатывал. Тепло разлилось по телу от этих воспоминаний. Счастливое было время, беззаботное. Потом вспомнилось, как закончились наши отношения. Я разрушил их своими руками.
«А теперь и семью разрушаю своими руками… Идиот!»
Ну чего я на нее взъелся! Она пришла домой уставшая. С чего я взял, что у нее был легкий день? Зачем так нагрубил? Чувство вины поглотило меня целиком и полностью. Я встал. На холодной и сырой улице стало совсем неуютно. Вернулся в квартиру.
Ирина сидела на диване, повернувшись к окну. Я осторожно подошел к ней. Было видно, что она плакала. Совесть, словно стая пираний, начала меня глодать.
– Ириш, – тихо обратился я к ней.
Реакции никакой не последовало.
– Прости меня.
В ответ тишина.
Присел рядом и робко обнял ее за плечи.
– Прости. Я себя повел, как дурак.
Какое-то время она продолжала неподвижно сидеть. Я же все больше и больше рассыпался в извинениях. Корил себя, называл дураком. Потом заметил, что она прижалась ко мне. Я обнял ее хрупкое тело крепче.
– Пойдем ужинать, – предложила Ира.
Мы помирились. Ночью уснули, крепко обнимая друг друга.
Безусловно, позже мы ругались еще не раз, как и любая приличная семейная пара, но всегда мирились. Мне было хорошо с Иришкой. Я был безумно в нее влюблен. Постоянно она дарила мне радость и уют. И я уже не представлял себе жизни без нее.
Каждые выходные мы старались выбираться на прогулку, в музей или кино, чтобы разнообразить жизнь, отвлечься от будничной рутины.
Порой я замечал, как на улице, в метро, магазинах, да где угодно, прохожие, и мужчины, и женщины, оборачиваются на мою жену. Ее грация, утонченные черты лица, взгляд притягивали людей. Изящные линии ее тела действовали на меня, как магнит. Я желал свою супругу ежеминутно. Но, несмотря на все счастье, я не ощущал, что мы с Ириной образуем семью. У меня просто была любимая девушка, пусть даже она теперь стала называться женой. Мы любили друг друга, нам было хорошо вместе. Но семьей этот союз назвать было нельзя.
Наконец, затяжные мрачные осенне-зимние дожди и сырость сменились белым чистым снегом. Шла вторая половина декабря. Целый день я промотался по магазинам, выполняя функции «торгового шпиона». Ноги «гудели», спина болела, желудок урчал, требуя еды. На подходе к двери нашей съемной квартиры я почувствовал вкусный запах чего-то жареного, вероятно курицы. Вся квартира была наполнена этим необыкновенным ароматом. С кухни встречать меня вышла радостная Иришка.
– У нас сегодня праздник? – поинтересовался я.
– Можно и так сказать, – буквально распираемая радостью, ответила спутница жизни.
– А что за праздник? – вкрадчиво спросил я.
– Переодевайся, руки мой и садись за стол, – вместо ответа приказала она.
Стол был накрыт действительно празднично: белая скатерть, бутылка вина, сок, два бокала, свечи. Когда Ирина поставила передо мной тарелку с пюре и запеченной курицей, я на какое-то время забыл о вопросе, не дававшем мне покоя с момента моего прихода домой, – что у нас за праздник. Будучи очень голодным, я жадно накинулся на еду. Ира молча сидела и смотрела, как я уплетаю птицу. Лишь немного насытившись, посмотрел на жену, отложил вилку и признался:
– Любимая, я думал, но так и не смог вспомнить…
Она так же молча протянула мне какую-то глянцевую бумажку. Я посмотрел, но ничего не смог понять. Бросил вопросительный взгляд на Ирину. Она придвинулась ко мне.
– Смотри вот сюда, – указала пальцем на какое-то темное пятнышко на более светлом фоне.
– И что это? – недоуменно спросил я.
– Милый… это… – она глубоко вдохнула, улыбка стала еще шире, – это наш ребенок.
На мгновение у меня даже кровь застыла от такой новости. А потом сердце забилось с такой силой, что появилась одышка. Удары отдавались в голове. Я сидел абсолютно неподвижно, вглядываясь в темное маленькое пятнышко.
– Ты… – еле выдавил я из себя и замолчал.
Новость была ошеломляющей. По своей силе она могла сравниться с атомной бомбой.
– Ты бер… – но договорить я снова не смог.