— Тихо, не кипятись, по сообщениям тут есть небольшая обида, кстати, на твою сдержанность… странная она… слишком даже прохладно…
— Угу, — поддакивал Арман. — Даже холодно. Вот я бы обиделся!
— Да? Хорошо, мой любимый, я запомню и такого себе никогда не позволю.
— Я знаю, — ответил юноша и важно вздернул подбородок.
— Тоже мне, знает он! — Притворно возмутился Мариус, на что Арман опустил глазки долу, изображая скромность и невинность. Лестату показалось, что эти двое даже забыли, что не одни и вскочил с кресла.
— Где холодно? Где сдержанно? И хватит ворковать при мне!
— Извини. Первые твои ответы… ты словно витаешь где-то и отвечаешь подозрительно сдержанно, не похоже на тебя. Словно не с Луи…
— Да-да.
— Не может быть, покажи! — Лестат вырвал мобильник из рук Мариуса и вперил глаза в переписку. — А ты, Арман, хватит поддакивать своему Мастеру. Имей свое мнение.
— А если я согласен с мнением своего Мастера, — юноша скрестил руки на груди и посмотрел на Лионкура с вызовом, — поэтому и поддерживаю его. Мое мнение в этом случае совпадает с его. Ты реабилитировался только в последних двух сообщениях, что с тобой было в первых — мы не знаем.
Лестату пришлось признать, что они правы. Но не из-за этого же он пропал? Смешно! Он же ему потом прислал вполне теплое сообщение, говорил, что ждет и скучает, и было видно, что оно прочитано!
«Здравствуй! Как там наш домик? Я тоже соскучился! Лови мои самые горячие поцелуи через тысячи километров!
Твой Лестат»
А вот первые… дьявол… это все Ален… что нашло на него? Наваждение какое-то, что он и правда писал сухо…
— Хорошо, что мне делать? Просто сидеть и ждать?
Арман перевел взгляд на Мариуса, ожидая от создателя ответа.
— Я думаю, надо подождать здесь в замке. Не мотайся так по миру, — изрек тысячелетний задумчиво, смерив Лионкура взглядом. Этот взгляд показался Лестату неожиданно тяжелым. — Тебе тоже небезопасно одному. Подождем и подумаем. Может за это время что-то выяснится. Может он куда решил еще мотнуться, а про такую вещь как телефон забыл? Тогда когда приедет, мы за твои нервы дружно все настучим ему по голове. Идет? — Мариус улыбнулся самими кончиками губ, но глаза просто врезались в лицо блондина.
— Это же в его стиле, он может, — тихо добавил Арман. — Не изводи себя. Я уверен, что с ним все хорошо.
— На самом деле ты так не думаешь, Арман, просто желаешь успокоить. С чего такая уверенность? А если… а если его… — Лестат обхватил голову руками.
— Так, отставить панику! — Рявкнул Мариус так, что оба вампира вздрогнули. — Ничего подобного слышать не хочу! Еще один! Он вернется, ясно? Я спрашиваю, ясно?!
— Ясно, — одновременно и покорно ответили Арман и Лестат.
— Телепатией пользовался? Ты сконцентрировался на его образе? Только на нем! Получалось?
— Я ничего не нашел, ничего не увидел, — удрученно выдохнул Лионкур. — Мне очень неспокойно. Я не знаю, что думать. Не было ссор, стычек, не было! Он пропал! Исчез!
— Прошла всего неделя, — напомнил Арман.
— Нет, что-то не то… не то…
— Почему тебе так кажется? Из-за телефона? — Арман задал вопрос Лестату, но посмотрел на де Романуса. — Но Мариус же тебе объяснил, что Луи мог вполне…
— Не только. В доме его не было, запах почти выветрился, он оттуда минимум неделю назад уехал, никого не поставив в известность. Это странно… Он бы не поступил так со мной!
— Он мог куда-то уехать и не подумать, что нужно предупредить, что задержится. Весь в своих мыслях.
— Он стал позитивней, далеко не таким, как раньше! Этот год был раем для нас! Нет, он бы предупредил…
Размах. Пощечина. Лестат отшатывается, прикладывая непроизвольно руку к щеке.
Он ловит взгляд Мариуса, слишком пристальный, даже испытывающий и понимает, что тот прочел его мысли. Арман не мог читать мысли Создателя, но мог Лионкура.
«Что ты натворил, Лестат? — Задал мысленно вопрос Мариус. — Почему у тебя подобное в голове? За что Луи мог ударить тебя? Что ты натворил?»
«Это сон»
«Почему такие сны? Откуда? Это твоя совесть, что ты натворил, дурак? Изменил ему?»
Лестат дернулся, непроизвольно сжав в руке телефон так, что тот треснул. В глазах де Романус прочел промелькнувший испуг и нахмурил брови.
«Нет»
«Ты ответил не сразу, дружок, и твоя реакция настораживает»
«Мы не ссорились», — мысленно ответил Мариусу, а вслух сказал:
— Я пойду к себе.
«Ты не ответил на вопрос», — заметил Мариус, прожигая все больше подозрительным взглядом. Лестату захотелось испариться.
«У нас все было хорошо! Все замечательно! Я дико устал… пойду к себе… ждать его…»
Когда за Лестатом закрылась дверь, Арман обратился к Создателю:
— Он врал, да? У него участился сердечный ритм, он нервничал.
— Принц-паршивец что-то определенно недоговаривает, и я намерен это выяснить.
========== Найденная фотография ==========
Мариус ждал уже месяц возвращения Луи, но он так и не появился. Лестат за это время как привязанный возвращался в Новый Орлеан, но записку никто не тронул, она осталась лежать на том же месте. Летал в Париж, усердно включал мысленный дар, надеясь найти хоть какие-то зацепки в обожаемом их городе, но тщетно. Он не смел просить Мариуса после их мысленного разговора в присутствии Армана, пока де Романус сам не явился к нему однажды вечером.
— Ну-с, друг мой, давай-ка поговорим.
— Насчет чего ты хочешь поговорить? — Глухим тоном задал вопрос хозяин замка. Он сидел почти в полной темноте, лишь горела одна высокая толстая свеча на столике, как любил Луи, он даже читал при одной свечке.
Дитя декаданса.
Каждую ночь Лестат надеялся, что Луи вернется, или зазвонит телефон и на дисплее высветится его номер, но все шло без изменений. Лестат рыскал по Парижу и снова заглядывал в дом на Рю-Рояль, уже понимая, что не найдет его там. Ему ничего не оставалось, как обыскать каждый закоулок в Европе, тренировать мысленный дар и искать… искать… искать…
Мысли все возвращались к тому напряженному и странному сну, а больше в этот месяц он снов не видел. Вообще никаких, или не помнил их. Лестат поднял на Мариуса потухший взор и древний прочел подавленность и полную растерянность.
— А ты как думаешь? — Де Романус опустился в кресло. — Поведай-ка, что произошло на самом деле, ммм?
— Ты уже тоже не думаешь, что Луи просто задержался и забыл поставить в известность? — В голосе явно чувствовался налет сарказма.
— После твоей подозрительной реакции уже не думаю. Я еще надеялся этот месяц, Луи — товарищ своеобразный и хоть и стал меньше предаваться меланхолии, остается частенько глубоко в своих мыслях и может не подумать, что за него будут волноваться и переживать. Но мне кажется, что тут что-то не то… мне кажется, он собирался вернуться… может даже возвращался…
Лестат вздрогнул, а от проницательных синих глаз ничего не могло укрыться. В полном молчании прошла минута, нарушаемая лишь потрескиванием свечи.
— Лестат?
— Что?
— Была ссора?
— Нет.
— Может ты что-нибудь ляпнул?
— Ничего я не ляпал.
— Была измена?
Лионкур как-то вжался в кресло и обхватил себя руками.
— Нуу? — В голосе послышалось нетерпимость.
Лестат закусил нижнюю губу и посмотрел исподлобья на царственного мужчину, сидящего в кресле. Мариус сложил ногу на ногу, скрестил замком руки на груди и скоро уходить явно не собирался.
— Значит да. Я так и думал. Это тот темноволосый?
Лестат вздрогнул так сильно, что Мариус окончательно понял, что прав.
— Волосы ниже плеч? Черные глаза?
— Как ты догадался? — Прошептал Лестат.
— Видел вас пару раз уж очень близко стоящими друг другу, — Мариус красноречиво помолчал. — Сделал выводы. Я вспомнил это еще тогда, когда мы говорили все втроем. Выходит это тот мужик.