Рассказ охотник пропустил мимо ушей; подобные истории он слышал часто. Слишком часто. Бессмысленно было и задавать наводящие вопросы: знай она то, что его действительно интересует, наверняка бы сказала. А это означало, что придется, как обычно, пойти несколько более сложным путем.
Аджан говорила правду, всю, которую понимала. Но ар-Рахим знал, что южанке известно больше, чем она сама думает. Поэтому он спокойно дождался завершения повествования, движением бровей приказал женам убраться из комнаты (охотник понимал, что они все равно будут подглядывать в щели, но это его мало волновало) и предложил Аджан сесть.
– Расслабься и сосредоточься на том мгновении, когда ты впервые увидела… знаю, это больно, но все же ты должна сделать это.
Южанка до крови закусила губу. Ар-Рахим тенью стоял за ее спиной, ловя малейшие следы нужного образа. Процедура эта не доставляла ему никакого удовольствия, но иного выхода не было. СЛЕД надо взять, и охотник не может позволить себе иных мыслей.
СЛЕД, отпечаток деяний Зверя, можно увидеть только так. Подлинные Истребители Нечисти часто пользуются этим приемом, оттого-то от них ни одна тварь не ускользает. Ар-Рахим только называл себя Истребителем, однако владел частью доступных тем средств.
Шорох песка… блеск стального когтя… огонь… скрип чешуи…
Его отбросило к стене, словно ударом молнии. Поднявшись на ноги, охотник потер ноющие виски и подошел к женщине, которая рыдала без малейшего следа слез.
– Все. Я взял СЛЕД. Теперь чудовище не уйдет от расплаты.
– Ты… видел его? – выдохнула Аджан.
– Я видел СЛЕД. И я узнал его.
– Но кто это?
– Дракон. Даю слово: я отыщу тварь и заставлю заплатить за все.
Ар-Рахим говорил уверенно и твердо, однако сам этих чувств отнюдь не испытывал. Драконы не были обычными чудовищами или хищными животными; настоящий Истребитель Нечисти, и тот ОЧЕНЬ призадумался бы, прежде чем решиться на бой с таким противником.
Но у охотника не было выбора. Он дал обещание, а чтобы нарушить свое слово, ему нужна была более веская причина, чем перспектива боя с какой-то крылатой ящерицей…
День второй,
ничем особенным, кроме нескольких разговоров, не знаменательный
– Наступил рассвет, Властитель, и я должна прекратить дозволенные речи, – проник в его сознание тихий голос.
Джафар с трудом открыл глаза.
– Ты действительно умеешь рассказывать, – проговорил он. – Это искусство сродни дару Мастера Сна, не так ли?
– Я не вольна говорить об этом.
– Не буду настаивать. Разрешено ли тебе говорить при свете дня о чем-либо другом, не о той истории, что ты обещала поведать?
– Да, конечно. Но позволь мне сейчас удалиться на отдых, Властитель: я не обладаю твоей способностью не спать день и ночь.
– Если желаешь, я могу придать тебе сил и бодрости.
– Я бы хотела отдохнуть так, как привыкла. Прости, лорд Джафар, но ты ведь знаешь, что различные виды искусства могут плохо сочетаться.
Алхимик кивнул и, неслышно ступая по ковру, покинул зал.
– Я вернусь к вечеру, – бросил он через плечо. – Напоминаю еще раз: считай себя здесь не рабыней, а гостьей, и не стесняйся приказывать.
– Как скажешь, Властитель, – ответила «гостья», зевая и прикрывая рот рукой.
Не собираясь далее бороться с усталостью, она придвинула к себе пару подушек, улеглась поудобнее и крепко заснула.
День прошел спокойно. С помощью колдовского зеркала Джафар обозрел рубежи Турракана, удостоверился, что ни один из прочих Властителей не предпринял попытки нападения и не начинает подготовку таковой, передал несколько распоряжений в Дамаск, Иссиму, Сидон и Канны – пусть наместники некоторое время управляются с делами сами, без приказов свыше. Затем Алхимик проверил, как идет работа в Гильдии Магов, подбросил магистру аль-Хусейну несколько прозрачных намеков, выслушал ответ, и согласился с разумным предложением не торопиться без нужды – ибо результат всякой поспешной работы пригоден лишь для хрюкающих обитателей Зурингаара.
К вечеру Джафар вновь появился в покоях, где поселилась мастерица рассказывать интересные истории. Еще раньше он распорядился насчет того, чтобы «гостью» обслуживали так, как если бы то была чужеземная принцесса (многоопытные слуги Алхимика долго ломали себе головы над значением этого странного титула).
– Если хочешь, завтра днем я отпущу тебя в город, или сам прогуляюсь с тобой, – сказал Джафар, устраиваясь на подушках. – Незачем держать тебя взаперти; я верю, что ты не сбежишь.