— Никуда я с вами не поеду! — я вырвалась из Лёшиной хватки и вконец перепугалась, потому что увидела: за бок он держался не зря, из-под его ладони тонкой струйкой стекала кровь, пропитывая ткань спортивных штанов.
— Тебе нужно в больницу! — прошептала я, по кусочкам собирая остатки самообладания. — Садись!
Щёлкнув брелком сигнализации, я распахнула перед ним дверцу и, не дожидаясь, пока Лёха залезет внутрь, в несколько прыжков оббежала капот и плюхнулась за руль.
— Где Саид?
Я только сейчас заметила, что Красавчик поблизости не наблюдался.
— Позже подойдёт, — отозвался Лёха. — Гони!
Два раза повторять мне было не нужно. Я тут же стартанула, на ходу пытаясь разобраться в хитросплетении улиц и переулков.
— Это твоя дочь? — Лёха взял свободной рукой магнит с Женькиным фото.
— Дочь.
— На тебя похожа, — изрёк он после внимательного осмотра её мордашки.
— Лёха, я не шучу, тебе в больницу нужно.
— Никаких больниц! Дуй на Володарского.
Я лишь пожала плечами. По-видимому, у него был план, а так как у самой меня такового не было и в помине, я свернула в указанном направлении, вклиниваясь в лавину машин. Только-только рассвело, а на проспекте уже творилось чёрт-те что.
Между тем Лёха откинул спинку своего сиденья и лег, поглядывая в зеркало: что-то там ему не понравилось. Я же решила сосредоточиться на дороге. Стала забирать вправо и ближе к перекрестку шарахнулась в подворотню.
— Куда? — рявкнул Лёха. — Там перекопано…
Об этом известно всему городу: уже года два как ремонтируют, но при некоторой сноровке проехать всё-таки можно. А водитель я довольно-таки неплохой. Обогнув на двух с половиной колёсах опасный участок, через пару минут я выехала на тихую улочку перед химзаводом.
Тишина давила на уши. Я притормозила, а Лёха приподнял голову, повертел ею и сказал:
— Вроде оторвались…
— За нами следили? Это что, по мою душу, что ли? — проявила я чудеса сообразительности.
— Ага, — кивнул он. — Давай выбираться отсюда, они быстро очухаются.
— Сначала покажи, что там у тебя, — кивнула я на его бок.
Лёха убрал руку. Твою мать!
— До свадьбы заживет, — бросил он, напряженно вглядываясь в зеркало. Подниматься он не стал, предпочитая отлеживаться.
Лично я в этом не была так уверена. Пуля прошла не по касательной, а раскурочила его бок на славу. Вообще непонятно как он с таким ранением умудрился выбраться из квартиры, ещё и меня с собой прихватить. Я тут же машинально потянулась к бардачку за аптечкой.
— Думаю, лучше загнать машину в тихий дворик и немного переждать. Я тем временем обработаю и перебинтую твою рану, — миролюбиво предложила я.
По-хорошему, ему однозначно нужно в больницу. Максимум, что я могла для него сейчас сделать, — это остановить кровотечение.
— Потом, — Лёха вынул из кармана пистолет и, проверив обойму, выругался. — Последняя.
Бросив взгляд в зеркало дальнего вида, я увидела то, от чего сердце ушло в пятки. Я моментально забыла и про аптечку и про Лёхин раскуроченный бок. Всё потому, что на узкую улочку медленно въезжал «Хаммер» моего мужа…
Ударив по газам, я рванула вперёд. Этот район я знала хорошо, и был шанс затеряться в лабиринте одноэтажных домов и шатких сараев. Но меня ожидал неприятный сюрприз: свернув в одну из улочек, я вынуждена была вскоре затормозить. Впереди зияла огромная яма — очередную трубу в городе некстати прорвало. Я поспешно pазвеpнулась, шаря вокруг глазами в поисках выхода, но его не было! Я замерла, отказываясь верить, что это конец.
А тонированная машина Влада надвигалась, загораживала проезд, отрезав единственный путь отступления. Всё! Теперь точно конец!
Глава 18.
Нужно было уходить! Бросать машину и попытать счастья, затерявшись в хитросплетении узких улочек с одноэтажными постройками.
Стукнув кулаком по рулю, я уже потянулась к дверце, в полной уверенности, что Лёха, если не дурак, сделает то же самое. Но Лёха мало того, что не сдвинулся с места, он ещё и меня схватил за руку и прошипел:
— Замри!
И я замерла. Секунды на две точно. После чего принялась отчаянно вырываться. Нельзя мне домой! Там я буду бессильна что-либо предпринять, чтобы спасти Женьку, кроме как смириться и играть по его правилам. А от одной только мысли, что этот человек ещё хоть раз ко мне прикоснётся, хотелось выть!