Когда жизнь меня медленно начала покидать, а все происходящее как будто отдаляться, я услышала громкий хлопок. Женские душераздирающие крики смешивались мольбой и словами не убивать их. Я не видела, кто это был, но лицо упавшей передо мной Сары, я смогла разглядеть сквозь пелену размытой картинки.
Воздух прорезал громкий мужской голос, и я сразу же поняла, что это был Пеймонт. Меня пришел спасать или душу, которую мог потерять? Хотя, сейчас мне было безразлично полностью все. Боль стихла, и нахлынувшее спокойствие позволило немного прийти в себя.
— Как ты себя чувствуешь? — тихо и взволновано поинтересовался у меня мужчина.
— Словно меня пытались разорвать на части, — призналась я, прижимаясь к груди профессора, когда он подхватил меня на руки.
— Не тебя, а твою душу. Но я успел их остановить, — краем глаза я увидела, что все три студентки лежали на полу в разных частях комнаты.
— Вы что, убили их? — дрожащим голосом спросила я, когда картинка перед глазами размылась и уже через секунду мы оказались в пустом коридоре.
— Тебе не нужно об этом волноваться. Ты студентка, а значит нападение на тебя, это нарушение главного правила. А еще ты принадлежишь мне, значит, и прикасаться к твоей душе могу только я, — холодно ответил мне Пеймонт и, оглянувшись по сторонам, подошел к деревянной двери.
— Вы ревнуете, защищаете и спасаете меня. Профессор, неужели вы влюблены? — хихикнула я.
— Помолчала бы ты лучше, а то что-то слишком уж много разговорилась, — как-то растерянно ответил мне мужчина и, прошептав какие-то слова, открыл дверь кабинета.
— Почему вы меня просто не убьете? Вам же нужна только душа. Так зачем меня мучить и позволять другим издеваться надо мной? Сделайте свое черное дело и я…
— Помолчи ты уже, болтушка. Больше к тебе никто не посмеет прикоснуться или тем более навредить. И каждый, кто попытается испытать свою удачу, поплатится собственной жизнью.
Меня внесли в светлое помещение и аккуратно положили на диван. Кажется, это было какое-то личное пространство демона, и он здесь коротал либо одинокие ночи, либо загруженные дни. На стенах не было ни одной картины, только парочка стеллажей с книгами, светильники и зеленое растение в массивном горшке. У большого окна стоял письменный стол, два кресла и диван, на который меня положили.
Описать свое состояние было сложно. Бессилие не позволяло даже подняться на ноги или попросту сесть. На сон больше не клонило, просто было странное чувство внутри. Неужели мою душу и правда, пытались разорвать? Эти студентки хоть понимали, что делали или просто молча следовали за своей подругой? Они даже не удосужились проверить ритуал, который устроили? Если верить словам Пеймонта, то эти три девушки пытались не связь между нами разорвать, а мою душу.
Звон стеклянных баночек вернул меня в реальность, и я посмотрела в сторону источника шума. Мужчина что-то искал в деревянном шкафчике, после чего смешивал разноцветные жидкости в отдельный пузырек. И спустя несколько минут он подошел ко мне, протягивая его.
— Что это? — я смотрела на жидкость странного цвета, и совсем не хотела пить то, о чем ничего не знала.
— Зелье надо пить три раза в день, перед едой. Через шесть дней разрыв должен исчезнуть. Так что как только вернешься домой, выпей его. А если надумаешь ослушаться…
— To мои родные пострадают, да-да, я знаю, — вздохнула я. Надоели уже эти угрозы.
Он столько лет искал мою душу, столько потратил для этого сил, и что же делает в итоге? Возится со мной как с маленьким ребенком? Гоняет Хантера, чтобы он не крутился возле меня? Права качает как властный муж и разбирается со студентками, которые покушаются на мою жизнь?
— Может быть, ты пока что поживешь у меня? Я не смогу за тобой присматривать в твоем мире…
— О нет, — я тут же попыталась подняться, показывая, что со мной все нормально. Но не удержалась на ногах и чуть не упала.
Пеймонт поймал меня, и я оказалась в его объятиях. Наши взгляды встретились, и сердце опять затрепетало, словно готовясь выскочить из груди. Его лицо начало приближаться, а я боролась с желанием получить этот поцелуй. Часть меня желала этого, а вторая половина кричала что нужно бежать. Если поцелуй произойдет, я не смогу противостоять тому, что последует дальше. И вот когда на своих губах я начала ощущать холодное дыхание профессора, в дверь кабинета кто-то настойчиво постучал.
— Черт, — выругался он и, посадив меня на диван, отправился посмотреть, кто пришел. — Ты? — удивился профессор, когда в кабинет вошел Хантер.