Итак, учеба началась. Что было самым трудным в Ленинграде? Лиза задумалась над вопросом, машинально листая альбом с фотографиями, запечатлевшими ее вместе с сокурсниками на улицах Ленинграда, на майской демонстрации, у костра. Окинув взглядом комнаты своего манильского дома, оклеенные афишами Кировского театра, она сказала:
— Конечно, сама учеба, постижение мастерства пошли легче после преодоления языкового барьера.
Лиза увлеклась историей России. И все это время занятия, занятия и занятия в классе. До изнеможения. Обычно балетные тапочки Лиза «станцовывала» за неделю. Что же помогало выдержать этот ритм?
— К нам, филиппинкам, к другим иностранцам, — отвечала она манильским журналистам, — относились так же, как ко всем остальным студентам. Одинаково. Без всякого различия.
— А все-таки как? — настаивали корреспонденты.
— Моя наставница Татьяна Александровна Удаленкова, — сказала Лиза, — все отдает ученикам. Она относилась ко мне по-матерински, настолько прониклась всеми сильными и слабыми моими сторонами, что, казалось, я и она — одно целое.
И вот Лиза слышит первые восторженные аплодисменты. Ее «снежинка» на новогоднем празднике всех очаровала. Потом па-де-де из «Дон-Кихота», вариации из «Корсара» и, наконец, Маша в «Щелкунчике». Как раз после этого спектакля В. Федотов, дирижер оркестра Кировского театра, стоя с Лизой на сцене и принимая аплодисменты восторженных зрителей, сказал ей:
— Сегодня я увидел, что родилась еще одна замечательная Маша, увидел рождение балерины.
Взыскательная ленинградская театральная общественность разделяет это мнение. «Ярко, истинно празднично», «великолепно исполнена одна из прекраснейших партий русского балетного репертуара», «дыхание жизни и свежесть красок» — такими лестными фразами пересыпаны рецензии о спектаклях, в которых блистала Лиза Макуха. При этом отдается должное и партнерам Лизы, одним из которых был сокурсник из Казахстана Бахытжан Смагулов. Вместе с тем устами критика высказывалось пожелание, чтобы закалка филиппинского таланта классикой продолжалась. Необходимость этого Лиза понимает. И когда ей сообщили о предложении присоединиться на какое-то время к труппе Кировского театра, юная балерина расплакалась от радости.
Слава из Ленинграда докатилась до Манилы мгновенно. Звезда, родившаяся на берегах Невы, но принадлежавшая Филиппинам, вызвала здесь гордость, удовлетворение и огромный интерес. И не только в кругах театральной общественности, но и, как это ни удивительно, среди представителей деловых кругов. Долгое время Манила придерживалась односторонней ориентации на Запад. Теперь этот крен начинает, пусть понемногу, выпрямляться. «В данном случае, — подчеркнул один из бизнесменов, — это пример щедрости и готовности поделиться всем лучшим, ведь исполнить па-де-де — это не дергаться в ночном клубе». Кроме того, в том, как принимали зрители Лизу Макуху в СССР, видится общая атмосфера, царящая в стране, — политическая, психологическая, национальная, — атмосфера, лишенная предубеждений расизма, полная доброжелательства и приветливости. А это ободряюще действует на филиппинских бизнесменов, никогда не имевших дела с Советским Союзом.
— В Маниле не все встретили меня радушно и приветливо, — продолжала Лиза, некоторые однокашники даже отворачивались…
Ничего в этом удивительного нет. Семья Макухи — это частичка филиппинской буржуазии. И когда она приняла решение о дальнейшей учебе Лизы в СССР, многие из того круга, который именует себя «цветом общества», или, по-старому, «высшим» светом, удивились: «Как, не в Сан-Франциско, не в Лондон!? В Ленинград? К коммунистам?»
Конечно, Лизе нелегко было привыкать к новой жизни — ведь в студенческом общежитии у нее не было слуг, поварих, личной охраны. Таков образ жизни в Советском Союзе. Театральные и нетеатральные критики, однако, отметили, что Лиза без слуг не страдала, а домой вернулась более сознательной патриоткой своей страны. Приехав домой, она поспешила в свою школу и попросила выделить ей группу девочек, чтобы научить их всему, чему выучилась сама в Ленинграде.
На каждое занятие класса Лизы Макухи приходят много зрителей. Родители приводят своих приятелей, соседей, сослуживцев.
— Хоть бы одним глазом посмотреть на знаменитый Кировский, — говорит мама десятилетней Селесты Африки, самой младшей в группе. — Ведь Лиза — это уже Кировский.
Всего в группе десять человек. Одну из лучших учениц зовут Бутуин. Знакомимся. Девочка говорит:
— Я тоже была уже Машей… в «Щелкунчике». На нашей школьной сцене. Правда, мисс Маша?
— Ты прекрасно танцевала, — улыбнулась Лиза. — А теперь за работу.
И по-русски:
— Раз, два, три…
Юные балерины ничуть не удивились. Дружно, все вместе они начали урок. Через несколько дней в Культурном центре Филиппин поднялся занавес, и ученицы Лизы Макухи исполнили танец, подготовленный по системе училища имени А. Я. Вагановой.
«ВИШНЕВЫЙ САД» НА ФИЛИППИНАХ
Высотное здание в деловой части Манилы. Никаких излишеств, никаких украшений. Никаких эмоций, только дело — этой идее была подчинена фантазия архитектора, которой позволили выразиться лишь в строгих линиях бетона, из него, кажется, целиком отлит весь дом. Поэтому необычно выглядел фронтон здания, где находится одна из штаб-квартир филиппинского делового мира, — рядом с филиппинским поднялись флаги Советского Союза, Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши. Чехословакии. Здесь открылся семинар на тему: «Расширение торговли между Филиппинами и социалистическими странами». Уже в фойе перед конференц-залом стало понятно, что разговор предстоит серьезный. На столах и стендах — плакаты, проспекты, диаграммы, таблицы с перечнем товаров, фотографии станков и т. д.
Сверх ожиданий семинар сразу перешел в разряд важнейших событий, привлек самое пристальное внимание общественности и делового мира не только Филиппин, но и других стран АСЕАН.
— Почему я бастую? — переспросил коренастый мужчина. — А что делать? Никогда не думал, что пойду по миру. В нашей стране на островах, где с любой точки до моря рукой подать, казалось, нет профессии надежнее, чем моя. Я — рыбак. Плавал на сейнере «Кейп код». А вот, видите, без работы. Судно продано иностранцам, а меня и других выбросили на берег.
Выброшенных на берег становится на Филиппинах все больше и больше. Только по официальным данным, они составляют около 25 процентов работоспособного населения страны. Одновременно стремительно растут цены на продукты массового спроса, такие, как рис и растительное масло. Напротив корпункта «Правды» начало строиться многоэтажное здание. Воздвигалось оно стремительно — вот-вот оденется в рекламы, засверкает огнями. И вдруг — стоп! Остановилась стройка. Ушли рабочие. Сейчас здание являет собой печальное зрелище. В результате экономических трудностей, кризисных явлений было принято решение о замораживании строительства ряда крупных предприятий, с которыми связывали планы и надежды на выход из многих экономических тупиков. В деревне, как отмечали газеты, захлебнулась аграрная реформа, и достижение целей, кстати, весьма умеренных, отодвинулось на неопределенный срок.
Одновременно наблюдается процесс «духовного разочарования». Он выразился в кризисе доверия к теориям «семейного капитализма» (по утверждению его теоретиков, расширенная азиатская семья — это уже готовый коллектив, самой природой организованная группа людей, которые могут обеспечить высокую производительность труда на практически любом предприятии, прежде всего на мелком. Однако законы семьи, как уверяют сторонники теории, могут быть перенесены из кустарных мастерских на современные капиталистические предприятия), «революции из центра» (во избежание насилия, во имя классового мира реформы должны проводиться правящими классами, «сверху, а не снизу»), «равного распределения благ и доходов» при сохранении права частной собственности на средства производства, другим подобным моделям для развивающихся стран, обязанным своим рождением Западу. Более того, растет недовольство самим Западом, прежде всего Соединенными Штатами, ибо стало абсолютно очевидно, что они играют на Филиппинам не созидательную, а разрушительную роль. Журналистка Нинес-Качо Оливарес на страницах авторитетной газеты «Бизнес дей», выражающей мнение широких кругов общественности, пришла к выводу: «Америка прекрасная остановила развитие Филиппин, она вкладывает капитал лишь для того, чтобы выкачивать сверхприбыли, а если говорить проще, грабить страну». Одним словом, не получается обещанный рай на рельсах «свободного предпринимательства». Даже «американского образца», а «витрина свободного мира в Азии», которую обещали создать Соединенные Штаты, пугает своими зловещими «экспонатами»: болезни, преступность, безработица. Положение миллионов филиппинцев нельзя назвать иначе, чем отчаянным.