Она не знала!
— Я заслужил почет и уважение, — твердо ответил он, — Я пожертвовал ради Аскании большим, чем кто бы то ни было. Я заслужил признание, даже если я…
— …Данаанец? — безжалостно закончила за него принцесса.
Бранд выдохнул.
— Даже если мой отец семибожник, я не он. И я доказал это тысячу раз.
— Ведь в том и смысл, разве нет? — тут же подхватила Линетта, — Доказать, что вы другой. Не семибожник. И это доказательство — единственное, что вас волнует на самом деле. Не мир во всем мире, не торжество Эормуна. Просто дистанцироваться от своего отца. Просто быть принятым теми, кто унижал вас за ваше происхождение.
Рыцарь глухо зарычал, и принцесса охнула, когда его пальцы больно впились в её тело.
— Ты не смеешь говорить мне такого! Ты не знаешь, через что я прошел! Никто из вас не знает!
Линетта попыталась ответить, но в его медвежьей хватке могла лишь что-то сдавленно пробормотать.
— Я больше не собираюсь вести споров с семибожницей! У тебя больше нет выбора, кроме одного! Ты дашь мне позаботиться о тебе, — или сдохнешь в придорожной канаве!
Чуть опомнившись, он ослабил хватку. Он не собирался говорить этого. Когда он планировал свои действия, то был уверен, что Линетта останется жива. Он хотел приложить все усилия, чтобы убедить её стать его женой. Или хотя бы любовницей.
Чтобы убедить её остаться с ним. В безопасности.
— Мне не нужна ваша забота, — твердо ответила девушка, — Вы обещаете мне спокойную жизнь? Я верю вам. Но только я никогда этого не хотела! Я принцесса Данаана, хеленд Бранд, и я рождена не для спокойной жизни. Все, что мне нужно, это по-настоящему делать мир лучше, и по-настоящему стремиться закончить войны.
Несколько секунд она молчала, глядя ему в глаза. А затем вдруг спросила:
— Вы слышите, хеленд Бранд? Прислушайтесь.
И лишь теперь обратил он внимание на звук, который до этого слышал лишь где-то на фоне. Отдаленный стук копыт.
Который приближался.
— Но как? — недоуменно спросил Бранд, — Ведь покров Эормуна укрывает нас!
Однако говоря это, он не забыл пришпорить коня. Рано, слишком рано снова переходить в галоп. Но и позволить догнать себя он не мог.
— Вас преследуют не демоны, хеленд Бранд, — пояснила девушка, — А люди. Взгляните правде в глаза. На усталом коне с двумя седоками вам не уйти.
И действительно, медленно, но верно стук копыт приближался. Погоня была все ближе. Рыцарь подгонял коня, но принцесса была права: с двумя седоками даже лучший конь не разовьет полную скорость.
— Хочешь, чтобы я убил тебя? — почти прорычал мужчина.
По уму это было самым простым и правильным решением. Ночные дороги опасны. Кто знает, на кого могла нарваться одинокая девушка, сбежав из поместья, где совершила убийство. Нашли бы её в канаве с перерезанным горлом, — и сказали бы лишь, что Эормун наказал её за предательство, а Зверь оставил, как делает это всегда.
Но почему-то не хотелось ему так поступать. Какая-то упрямая частичка верила, что Линетта не окончательно пропала.
Что её еще можно спасти.
— А что? — продолжала издеваться она, — Ради своего эго вы готовы убить тысячи, а то и миллионы людей. Чем я отличаюсь от них? Только тем, что вы хотите меня трахнуть?
— Перестань так говорить! — одернул её он.
— Ой, оставьте это эормингское ханжество хоть сейчас, — поморщилась Линетта, — Трахнуть-трахнуть-трахнуть!
Она говорила все громче, и с запозданием Бранд понял, что голос её слышен издалека. Что он помогает преследователям ориентироваться в ночи.
К сожалению, заткнуть ей рот, удерживая поводья, ему было решительно нечем.
— Замолчи! — потребовал Бранд без особой надежды, что она прислушается.
В одном она была права: оторваться от погони не выйдет. К счастью, еще до того, как подкинуть Линетте идею пойти в «Пляшущую Форель», он внимательно изучил пути к отступлению.
И знал, куда направиться.
Свернув с дороги, Бранд направил коня на поляну, где узловатые корни деревьев образовывали невидимые в темноте переплетения. Если не знать досконально, куда ступать, то любой лошади легко было бы переломать здесь ноги.
Лучшее место, чтобы держать оборону.
Выведя коня в центр поляны, чтобы своим храпом привлекал внимание, Бранд грубо стащил Линетту на землю. Спутал ноги, как лошади, и оставил лежать.
— Хоть одно слово, — предупредил он, — И видит Эормун, я засуну тебе кляп в рот.
— Риир Брайан, тут корни! — крикнула в ответ Линетта.