Поток иссиня-черного тумана обрушился на ближайших бойцов. Рыцарь и оруженосец буквально на глазах воспламенились синим колдовским огнем, — и в считанные секунды развеялись прахом. А туман уже несся дальше.
Пока не обрушился на Ингвара.
— Нет! — закричала принцесса.
Казалось, кровь в его венах превратилась в пылающую лаву. Просачиваясь сквозь кожу, проникая в глаза, рот и нос, потоки чистой Тьмы почти выворачивали его тело и душу наизнанку. Нестерпимый жар переполнял тело, устремляясь к сердцу, как крысы стремятся к амбару с зерном. Казалось, что Ингвар наглотался раскаленных углей, запивая их расплавленным свинцом.
— Ты думал, что можешь заигрывать с Его силой? — осведомился Нетопырь, — Ты всего лишь смертный глупец. Ребенок, играющий с адским огнем. А тот, кто играет с огнем, однажды сгорает в нем дотла!
Неожиданно Ингвар улыбнулся. Струйка крови стекала из растрескавшихся губ, но все же он улыбался. С огромным трудом он сделал шаг к врагу. И выговорил:
— Адское пламя…
Второй шаг дался не в пример легче. Как будто ослабла невидимая ноша.
— …не обжигает…
К третьему шагу он почти не чувствовал жара в сердце. Как будто собственное пламя защищало его от огня.
— …когда горит внутри тебя…
Лишь в ладони сконцентрировался весь жар. Весь жар, требующий выхода.
— …с самого рождения!
Пропустив через себя пылающую силу проклятых теней, Ингвар направил всю её в темный клинок. Сверкнуло лезвие, разгоняя полумрак собора нестерпимо ярким синим огнем. Даже он сам не мог смотреть на этот огонь прямо. Он лишь почувствовал, как выброшенное вперед раздвоенное острие вонзается во что-то мягкое.
Когда колдовское пламя развеялось, Ингвар увидел, что демон-нетопырь все еще стоит прямо перед ним. Стоит, — но больше не пытается сражаться. Каким-то задумчивым взглядом тот смотрел на проклятый клинок, до середины вошедший в грудь.
— Значит, это правда… — только и произнес демон.
После чего развеялся облачком иссиня-черного дыма. Истратив всю накопленную силу без остатка, демон-нетопырь развоплотился, возвращаясь в темные лабиринты Бездны.
Туда, куда ведут пути, неведомые людям.
Уцелевшие солдаты действовали, кто во что горазд, без какой-либо организации и единого командования. Кто-то подбежал к распятым принцессам, а кто-то к пленникам, согнанным в центр зала. Двое хелендов наперебой старались докричаться до Этельберта и других укрывшихся в подвале, пытаясь дать понять, что опасность миновала, и можно выходить.
«Надо навести порядок во всем этом бардаке», — пробилась смутная мысль сквозь застилавший голову темный туман.
Но стоило Ингвару попытаться отдать первые приказы, как весь мир качнулся, и его повело в сторону. Радужные круги перед глазами заволокли картину разгромленного собора. Он попытался опереться на клинок, чтобы не упасть, — но демонской меч, утратив всю накопленную силу, лишился материальной формы.
Удара об землю Ингвар почти не почувствовал.
Глава 21. О медных трубах
Когда просыпаешься в незнакомой комнате, на незнакомой кровати, от саднящей боли в запястьях, что может хоть немного смягчить впечатления от пробуждения?
Пожалуй, разве что одно. Увидеть перед собой знакомое лицо. Лицо близкого человека, которому хоть немного доверяешь.
— Госпожа, вы проснулись! — обрадовалась Гленна.
Линетта попыталась приподняться на кровати, но её руки пронзило нестерпимой болью при попытке на них опереться.
— Давайте я помогу вам, — засуетилась Гленна, — Вы серьезно пострадали вчера.
Поддерживая принцессу за спину, камеристка усадила её, подложив пышную подушку. Теперь, оглядевшись, Линетта могла немного оценить обстановку.
Это были жилые покои, обставленные со сдержанной роскошью. Стены из мореного дуба, расписанные узорами в жемчужно-серых тонах. Светлые, холодных оттенков портьеры предохраняли от сквозняков, а полупрозрачная занавесь закрывала входную дверь. Сквозь крупные окна лился яркий солнечный свет, падавший на кровать и пару кресел.
— Где мы? — спросила Линетта.
Бросив взгляд на себя, она тут же добавила:
— Меня кто-то раздевал?
— Вы во дворце короля Этельберта, в покоях для почетных гостей, — ответила камеристка, — Королевский лекарь осматривал ваши раны после резни в Великом Соборе.
И после этих слов на Линетту накатили воспоминания о произошедшем. Попытки успеть предупредить короля… Слишком поздно… Мертвые, нападавшие на живых. Уродливый образ демона, что притворялся Бей’Вулфредом… Кошмарная смерть хеленда Ар’Леланда; при всех их конфликтах, ТАКОГО принцесса не желала никому. Предательство Челсеи, отчаяние и бессилие. Ужасная боль, когда гвозди пробили её руки…