Все трое устроились в креслах, откуда им было видно, как Тори ведет лошадь к кованым воротам.
– Ради Бога, объясните, что здесь происходит? – возбужденно потребовала Аманда.
Кэмми начала наливать чай в чашки с облупившимися краями.
– Все не так плохо...
– Не пытайтесь что-то скрыть от нас! – прервала ее Николь строгим голосом.
– Ну ладно. Это было что-то ужасное. – У Кэмми затряслась рука, и чашка, которую она протянула Аманде, запрыгала на блюдце. – После похорон Тори целыми днями плакала. И не мудрено: она потеряла любимого дедушку и после этого могла потерять свое новое прибежище. Этот дом мог отойти кредитору, даже если бы Грант никогда не появился заявить свои права на поместье. Тори чувствовала себя брошенной, потому что Грант... – Кэмми прервалась. – Потому что ее привезли обратно на родину, а потом предали.
Аманда бросила на Николь быстрый взгляд, а затем все трое посмотрели в окно на Тори. Сосредоточенно сдвинув брови, она выкрикивала какие-то указания рабочим.
В это время раздался громкий звук кованого железа – и ее точно взрывом отбросило назад, на кипу юбок. Встревоженные женщины собрались бежать к ней, но она быстро вскочила, отплевываясь и смеясь. Волосы ее торчали во все стороны и были утыканы сухой травой, так же как и платье. Она бодро направилась к Хакаби и весело шлепнула его по спине.
Кэмми снова повернулась к гостям.
– Как вы сами видите, Тори выбралась из этого состояния. В один прекрасный день она отбросила все печали и отправила Хакаби продать драгоценности ее бабушки, с которыми ее дедушка никак не мог расстаться. Точно так же было продано все, что только не прибито гвоздями...
Когда Кэмми сделала паузу, все снова выглянули в окно посмотреть, как Тори командует рабочими.
– Но и этого было недостаточно, поэтому она... – Кэмми прикусила губу.
– Продолжайте, – потребовала Николь.
– Она продала обручальное кольцо своей матери.
– О Боже...
– Почему она не связалась с нами? – недовольно спросила Аманда. – Почему вы не дали нам знать?
– Тори понимала, что вы будете предлагать ей деньги, а она этого не хотела, – честно сказала Кэмми. – Она очень гордая. Кроме того, она не хотела, чтобы Грант узнал, что граф умер – ей нужно было время для того, чтобы подготовиться к борьбе...
– Но Грант сказал нам, что он отказался от поместья, – удивленно заметила Аманда.
– Да, он сказал это и Тори, – подтвердила Кэмми. – Но там было еще и письменное соглашение, – подчеркнула она. – Тори не думает, что Грант просто так упустит то, к чему он шел так долго. Лично я верю Гранту, но его поведение выглядит довольно-таки озадачивающе.
– Если не учитывать, что он влюблен, – хмыкнула Николь. – Хотя, возможно, сам он даже не знает об этом.
За ленчем, когда Тори уже вернулась, Николь объяснила причину отсутствия Гранта.
– Грант отправился искать своего кузена. Возможно, Йена завербовала какая-то преступная банда.
У Тори расширились глаза.
– Бедняга! Не могу поверить. Не успел вернуться – и обратно в море. Что я могу для него сделать?
– Будем надеяться, что Грант его разыщет и привезет обратно. – Николь вздохнула. – Грант – человек обязательный, вы ведь его знаете...
– Так он из-за этого не появлялся? – уточнила Тори.
Николь усиленно закивала.
– Он, вероятно, не хотел, чтобы вы беспокоились. Насколько я понимаю, вы с Йеном стали друзьями?
– Да, во время плавания мы с ним очень подружились.
– Тогда вы, очевидно, в курсе, что Йен часто попадает в переделки. Некоторые ситуации просто озадачивают, но Грант всегда умудряется держать все в секрете.
– Грант не просил вас перед отъездом передать что-нибудь для меня? – Тори постаралась, чтобы голос не выдал ее надежд.
Николь покачала головой:
– Специально – нет, но это так и витало в воздухе.
Тори нахмурилась.
– Ну хорошо, – сказала она, – я понимаю, события развивались стремительно, и нужно было спешить. Но все же он мог сказать хоть что-то...
Мог бы сказать что-то, если бы он вообще о ней помнил. Она была готова поспорить на хорошие деньги, коих у нее было мало, что Грант о ней и не думал, что бы ей ни говорили эти женщины.
Они приступили к еде, и Тори была вынуждена отказываться от денег, то завуалированным, то хитроумным, а подчас решительным способом в общей сложности до пятнадцати раз. Однако когда они вместе с Кэмми уже проводили гостей до кареты, Николь встала и, подбоченясь, заявила:
– Мы не уедем, пока вы не позволите вам помочь.
– Я так близка к цели, – сказала Тори. – Сейчас мы как раз в переломной точке. Скоро все встанет на свои места мы сможем держать оборону. – Она смотрела то на Николь, то наледи Стенхоп. – Я хочу сама довести это дело до конца.
Леди Стенхоп невольно усмехнулась.
– Черт возьми, Тори, вы превратились в заправского... капиталиста! Но мы не можем повернуться спиной и ждать, когда вы потеряете свой дом.
– Прошу вас, выслушайте меня. Когда-то я читала несколько историй, в которых герои не мог принять деньги от друзей, даже несмотря на угрозу краха, просто потому, что ему не позволяла гордость. В то время, читая это, я не понимала всей важности сказанного и просто подумала: «Ну если вы так говорите, я с этим соглашусь», потом я перевернула страницу. Только теперь мне все стало ясно. Разумеется, я не герой, но у меня тоже есть собственная гордость.