— И вы клали вашу ладонь на его грудь, чтобы показать, где находится диафрагма?
— Возможно, но я никогда не касалась его...
— Или ниже спины, когда «улучшали» его осанку?
— Возможно. Он горбится, и это разрушает его...
— Как насчет отрывка из «Коня»? Его предложил Кевин?
— Я порекомендовала.
— Почему не из «Нашего города» или Нила Саймона, не таких скабрезных?
— Я пытаюсь найти пьесу, близкую учащимся, в которой говорится о том, что для них важно...
— О сексе.
— Ну, среди прочего, конечно... — Она разволновалась.
— Вы называли содержание этой пьесы эротичным?
— Может быть, возможно, да! Я думала, что драма о подростковой сексуальности и вызываемом ею замешательстве близка...
— Мисс Пагорски, вас лично интересует подростковая сексуальность?
— А кого нет? — воскликнула она. (Кто-то должен был одернуть бедняжку. Уж очень настойчиво она рыла себе могилу). — Но «Конь» не откровенно эротичен, это всего лишь символизм...
— Символизм, который вы жаждали объяснить. И вы говорили о конях с Кевином?
— Конечно, пьеса...
— Вы говорили о жеребцах, мисс Пагорски.
— Ну, мы обсуждали, почему они стали повсеместными символами половой потенции...
— И что же делает их такими символами?
— Ну, они мускулистые и очень красивые. И сильные, и ловкие...
— Как мальчики-подростки, — язвительно закончил за нее Стрикланд. — Вы когда-либо привлекали внимание к конскому пенису? К его размеру?
— Вероятно. Как можно это проигнорировать? Но я никогда не говорила...
— Да, совершенно ясно, что некоторые не могут это игнорировать.
— Вы не понимаете! Они молоды и быстро теряют интерес. Мне необходимо было что-то делать, чтобы им не было скучно!
Стрикланд словно только этого и ждал.
— Да, хорошо. Похоже, вы в этом преуспели.
Смертельно побледневшая Пагорски повернулась к нашему сыну:
— Что я тебе сделала?
— Именно это мы и пытаемся выяснить, — вмешался Стрикланд. — Но мы выслушали еще не все показания, и у вас будет возможность ответить. Леонард Пуг?
Ленни пошептался с Кевином и вразвалочку подошел к центральному стулу. Я уже не сомневалась, что вот-вот кто-нибудь из парней начнет извиваться в агонии — ах, Пагорски вселила в него злой дух.
— Леонард, ты тоже встречался с преподавательницей театрального искусства после уроков?
— Да, похоже, она не может обойтись без конференции, — сказал Ленни со своей мерзкой ухмылкой. Его нос снова воспалился, левая ноздря покраснела и распухла. Ленни недавно коротко постригся и с одной стороны выбрил букву «Z». Когда я спросила его, что означает эта буква, он сказал «Что угодно», на что мне пришлось указать, что тогда надо было выбрить букву «Ч».
— Можешь рассказать нам, что случилось?
— Точно как сказал Кевин. Я думал, мы просто порепетируем, и все. Вхожу я в класс, а она закрывает дверь. На ней очень короткая юбка, ну почти видно ягодицы. — Ленни слегка переигрывал.
— А вы действительно что-то репетировали? — спросил Стрикланд, хотя Ленни явно не нуждался в подсказке. Более того, подробности оказались его сильной стороной.
— Мы действительно кое-что репетировали! — заявил Ленни. — Она сказала: «Ты сидишь в заднем ряду. Я смотрю на тебя и иногда становлюсь такой мокрой, что просто невмоготу!»
Похоже, Стрикланда стало подташнивать.
— Делала ли мисс Пагорски что-то, что казалось тебе неприличным?
— Ну, вот как она сидит на краю своего стола? Ноги широко разведены. Я подхожу к столу и вижу, что на ней нет трусов. Как широко открытое забрало. Все красное и волосатое и ну, вы знаете... капает...
— Леонард, давай просто придерживаться фактов... — Стрикланд массировал лоб.
Отец Ленни крутил свой галстук; рыжеволосая обвиняемая закрывала лицо руками.
— В общем, она говорит: «Хочешь? Я смотрю, как топорщатся твои штаны, и не могу убрать руки от своей киски... »
— Пожалуйста, следи за своей речью! — сказал Стрикланд, делая отчаянные знаки стенографистке.
— «...Если ты немедленно не разделаешься со мной, мне придется засунуть этот ластик в мою дырку и довести себя до оргазма!»
— Леонард, достаточно...
— Девчонки здесь довольно неподатливые, поэтому я не собирался отказываться от бесплатной киски. Ну, я ее и трахнул прямо на столе, и слышали бы вы, как она умоляла дать ей пососать меня...
— Леонард, немедленно сядь на свое место.
Всем было неловко. Ленни потащился к своему стулу, а Стрикланд объявил, что совет для одного вечера наслушался достаточно, и поблагодарил всех за то, что пришли. Он снова предупредил, чтобы мы не распускали слухи до принятия решения. Нас известят, какие меры будут приняты по этому делу.