Представители американского среднего класса чувствуют себя пострадавшей стороной, и они правы. За три предшествующих кризису десятилетия их доход практически не менялся74. Таким образом, средний заработок мужчины, работающего полный день, оставался неизменным почти треть века75.
Кризис ухудшил это неравенство во сто крат, учитывая рост безработицы, проблемы с жильем и неизменно низкий уровень заработной платы. Да, богатым было что терять на фондовых рынках, однако они восстановили свои позиции довольно успешно и не в пример быстро76. Фактически прибыль от «восстановления» после рецессии имела чрезмерный прирост именно в среде богатых: 1 процент верхушки получил 93 процента дополнительного дохода, заработанного в 2010 году, по сравнению с годом 2009-м77. Благосостояние представителей среднего класса и беднейших слоев населения складывается в основном из цены их жилья. Средние цены на жилье упали приблизительно на треть за период со второго квартала 2006 года до конца 2011 года78. Таким образом, огромное количество американцев – в основном живущих на пособия – осознали, что их благосостояние стремительно обесценивается. В это же время генеральные директора корпораций увеличивали показатели своих доходов: после небольшого спада 2008 года соотношение ежегодных доходов представителей руководящих должностей и простых рабочих к 2010 году вернулось к своим докризисным цифрам, то есть – 243: 179.
По всему миру можно наблюдать ужасающие примеры того, что происходит с обществом, когда оно достигает того уровня неравенства, к которому мы приближаемся. И это не просто картинка: страны, где богатые существуют обособленно, живут за счёт несметного количества рабочих с невероятно низким доходом; нестабильная политическая система, где политики популистского толка обещают массам лучшую жизнь, полностью разочаровывает. И, что более важно, – нет ни одного проблеска надежды. В этих странах бедные знают о том, что их перспективы избежать бедности и прорваться наверх минимальны. И это не те перспективы, к которым необходимо стремиться.
В этой главе я собираюсь исследовать неравенство в Соединённых Штатах и изучить разнообразные механизмы его влияния на жизни миллионов людей. Постараюсь дать описание того, как мы пришли к столь раздробленному обществу, но не только. Попытаюсь дать ответ на вопрос, почему мы больше не являемся той территорией возможностей, которой были раньше. Я также рассмотрю вопрос о том, почему ребенок, рожденный у родителей – представителей среднего или низшего класса, никогда не сможет попасть в группу тех, что являются верхушкой. Высокий уровень неравенства и отсутствие возможностей, которые в данный момент очевидны для Соединённых Штатов, вовсе не неизбежны. Более того, они не являются продуктом безжалостных возможностей рынка.
В последующих главах будут описаны причины неравенства, необходимые затраты нашего общества, нашей демократии, нашей экономики, которые возникли вследствие набирающего обороты неравенства, а также возможные пути уменьшения этого неравенства.
Прилив, при котором не все на гребне волны
Несмотря на то что Соединённые Штаты всегда были демократическим государством, показатели неравенства, по крайней мере нынешние показатели, – цифра совершенно новая. Примерно три десятилетия назад 1 процент верхушки получал порядка 12 % всего национального дохода, – и даже этот показатель неравенства тогда был совершенно недопустим; однако с тех пор обозначенное несоответствие стало ещё более драматичным80. Так, к 2007 году средний доход за вычетом налогов в среде 1 процента верхушки составлял порядка $1,3 млн81, в то время как для 20 % представителей низших слоев населения эта цифра не превышала $17 80082. В неделю 1 процент верхушки зарабатывал на 40 % больше, чем пятая часть беднейших граждан за год, а ежедневный заработок богатейших, составляющих 0,1 %, оценивался вдвое больше того, что получали 90 % представителей беднейших слоев населения за год! Цифры свидетельствуют: 20 % самых богатых зарабатывает (после уплаты налогов) больше, чем остальные 80 % американцев
74
Мы используем понятие «типичный», обращенное к среднему доходу, например, такому, когда половина всех работников имеет доход выше, чем данное число, половина ниже. Среднее домовладение было, в самом деле, ниже в 2011 г. ($50 054), чем в 1996 г., скорректированное с учётом инфляции ($50 661 в долларах 2011 года). В течение более долгого периода, 1980–2010 гг., средний доход семьи значительно стагнировал, вырастая в расчете на год только на 0,36 %. Основано на таблице Н-9 исторических таблиц переписи, доступно по адресу: http://www.census.gov/hhes/www/income/data/historical/household/index.html.
75
Скорректированный с учётом инфляции средний доход мужчины в 2011 году был $32 986, тогда как в 1968 году он составлял $33 880. См. таблицу Р-5 доклада о доходах Бюро переписи США по адресу: http://www.census.gov/hhes/www/income/data/historical/people/index.html (дата обращения 27.11.2012). (Конечно, средний работник сегодня – это совсем другой человек, чем тот же работник в 1968 году, и эти числа могут подвергнуться влиянию иммиграции или неквалифицированных работников.)
76
К апрелю 2010 года цены на фондовом рынке (S&P 500), которые падали на 56 % между пиком (в октябре 2007 г.) и спадом (в марте 2009 г.), выросли на 78 % из спада (хотя на момент написания они – по-прежнему на 13 % ниже пика).
77
См. обновление данных 2012 года у Пикетти и Саэза «Income Inequality in the United States, 1913–1998».
78
Цены на жилье на момент написания (февраль 2012 г.) по-прежнему ниже на 22 %, а для тех, кто живёт в определённых частях страны (например, Майами, Флорида), снижение по-прежнему составляет более 50 % (используя индикаторы цены на жилье S&P/Case-Shiller). См. «All Three Home Price Composites End 2011 at New Lows According to the S&P/Case-Shiller Home Price Indices», пресс-релиз S&P/Case-Shiller Home Price Indices, от 28 февраля 2012, доступно по адресу: http://www.standardandpoors.com/servlet/BlobServer?blobheadername3=MDT-Type&blobcol=urldocumentfile&blobtable=SPComSecureDocument&blobheadervalue2=inline%3B+filename%3Ddownload.pdf&blobheadername2=Content-Disposition&blobheadervalue1=application%2Fpdf&blobkey=id&blobheadername1=content-type&blobwhere=1245329497678&blobheadervalue3=abinary%3B+charset%3DUTF-8&blobnocache=true (дата обращения 02.03.2012).
79
Согласно Лоуренсу Мишелю и Джошу Байвенсу – «Occupy Wall Streeters Are Right about Skewed Economic Rewards in the United States», Economic Policy Institute Briefing Paper no. 331, доступно по адресу: http://www.epi.org/files/2011/BriefingPaper331.pdf (дата обращения 10.02.2012).
80
Цифры из 1983 г. См. Пикетти и Саэза, приведенных в п. 2, выше. Есть некоторые проблемы в оценке изменений в доле доходов, происходящих в течение долгого периода времени. До 1986 года, благодаря относительно низкой ставке налога на корпоративную прибыль, ситуация позволяла некоторым людям с высоким уровнем дохода «приютить» свои доходы внутри корпорации, что давало отсрочку уплаты подоходного налога по высоким индивидуальным ставкам – при условии, что деньги оставались внутри корпорации. Это изменилось в 1986 году, приведя к более высоким индивидуальным доходам, что отразилось в налоговых декларациях физических лиц. Понятна природа существенной части роста задекларированных доходов с 1986 года. Вместе с тем, если просмотреть их в этот период – до 1988 года, – станет ясно, что существовал огромный рост доли доходов, уходившей наверх. См. Дж. Бакия и др. – «Jobs and Income Growth of Top Earners and the Causes of Changing Income Inequality: Evidence from U. S. Tax Return Data»; Roger Gordon and Joel Slemrod – «Are ‘Real’ Responses to Taxes Simply Income Shifting between Corporate and Personal Tax Bases?» в
81
Пока низы и средний класс наблюдали за падением дохода в этом веке, разница между богатыми и бедным в течение трети века выросла. Между 1979 и 2007 годами доходы, после вычета налогов, для 1 процента выросли на 275 %. Для XXI века по 80-му процентилю рост составил чуть ниже 40 %. Для нижних 20 процентов рост был только 18 %. Тотальный результат этого заключается в том, что «доля доходов домохозяйств, после перечислений и федеральных налогов, приходящаяся на самые высокие доходы пятой части, выросла от 43 % в 1979 г. до 53 % в 2007 г.» (для 1 процента рост составил с 8 % до 17 %), тогда как доля доходов, после вычета налогов и перечислений, для всех других четырёх пятых частей упала (все – между 2-мя и 3-мя процентными пунктами). См. CBO, «Trends in the Distribution of Household Income».
82
Беря во внимание 2000-часовой рабочий год, $1,3 миллиона в год конвертируются примерно в $650 за час, что приблизительно в 80 раз больше, чем минимальная зарплата. Цифры взяты из CBO, Average Federal Tax Rates in 2007, июнь, доступно по адресу: http://www.cbo.gov/sites/default/files/cbofiles/ftpdocs/115xx/doc11554/average/federaltaxrates2007.pdf (дата обращения 29.02.2012). См. табл. 1. Снова разные источники данных представляют немного разные числа – но картинка по-прежнему одинакова. Согласно Пикетти и Саэзу («Income Inequality in the United States, 1913–1998»), «один процент» (чьи доходы выше $352 055 в 2010 г.) имели средний доход, включая реализованный прирост капитала, $1,4 миллиона в 2007 г. (упал до миллиона в 2010 г.).