Нина Борисовна коротко вздрогнула, погладив мужа по плечу, призывая успокоиться. Ну зачем же так сразу? Надо бы поговорить сначала, разобраться.
-Да что вы говорите? - Ирина Константиновна до боли сжала руки в кулаки, - какой может быть аборт? Я никому не позволю так издеваться над моей дочерью!.. И это же ваш внук, а вы предлагаете его убить? Да что ж вы за люди-то такие? Неужели ничего человеческого в вас не осталось?
-Потише, дамочка, - холодно отозвался Альберт Данилович, скрестив руки на груди, - это ещё доказать нужно, наш ли это внук. А то знаю я этих девок нынешних... Гуляют где попало, трахаются с кем попало. А потом найдут кандидата посолидней, и начинают на него свой приплод вешать. Знаем, слышали!
Ирина в отчаянии вскочила с дивана. Что за грубые, несправедливые слова? Как можно так отзываться о девочке, с которой они даже не знакомы?
-Как вы смеете? - воскликнула она, - моя Кира не такая! И отца ребёнка сейчас легко узнать. Достаточно сделать анализ ДНК, он всё покажет...кто прав...
-Ну, раз покажет, то и делайте, - демонстративно зевнул Ярский, - только я бы на вашем месте не радовался, если он всё-таки подтвердит ваши слова...
-С чего бы это? Вы мне угрожаете? - Ирина Константиновна с опаской посмотрела во вроде бы спокойное внешне лицо мужчины. Взгляд у него такой. Змеиный, аж страшно становится. Опасный человек, от которого всё, что угодно можно ожидать. Теперь она это видела. Стас на его фоне выглядит мальчишкой несмышлёным, не более. А этот раздавит, и не заметит.
-Не угрожаю, уважаемая, просто предупреждаю, - Ярский тоже встал, смотря ей прямо в глаза, - если тест подтвердит ваши слова, то извините, но я не смогу позволить воспитывать своего первого внука девице, которая лезет в штаны к почти женатому мужчине. Думаю, любой судья сочтёт такую маму аморальной. А так как супруга моего сына вряд ли захочет видеть в своей семье ублюдка, то отправится этот ребёнок куда подальше, в какой-нибудь интернат. Как вам такая перспектива?
Славина сразу и ответа не смогла придумать на этот ужасающе откровенный цинизм. Лишь стояла и смотрела на него, словно на диковинное животное. А чуть придя в себя, попятилась обратно, к выходу. Ну их к лешему, это чёртово семейство. Недаром Кира так отговаривала её кому-то говорить про беременность. Как чувствовала, бедная девочка...
-Вы чудовище! - только и смогла произнести она.
Ярский догнал её у самой двери. На этот раз один, без жены. Остановил, грубо схватив за локоть, не обращая внимания, что делает ей больно.
-Надеюсь, мы поняли друг друга, уважаемая! - прошипел он, - не в ваших интересах высовываться и портить мне жизнь. Сидите тихо в своей помойке, растите своего ублюдка, и больше никогда не попадайтесь мне на глаза... И не вздумай близко подходить к Стасу и его жене... Всё поняла? А ну, пошла отсюда!
Ирина Константиновна сама не помнила, как выбежала из этой квартиры, похожей на склеп, на берлогу чудовищ, как пересекла полгорода, добравшись до своего двора. Её трясло, словно в лихорадке. В мыслях всё ещё крутились жестокие слова, которых она не заслуживала. Страшное в своём равнодушии лицо отца Стаса. Зачем она вообще туда пошла? Зачем сказала им о малыше? Прав ведь этот старый чёрт, закон всегда на стороне богатых, никто им не указ.
-Иринка, а ты чего тут делаешь? - у самого подъезда её остановила Наина Тарасовна, перегородив дорогу. Славина чуть не врезалась в неё, не заметив поначалу, - бежишь откуда-то, словно за тобой черти гонятся, не здороваешься. А сама бледная, как смерть. Уж не случилось ли чего?
-Извините, Наина Тарасовна, мне некогда. Мне идти надо, - Ирина Константиновна сделала попытку обойти вредную бабку, но та упрямо не хотела сдаваться.
-Да куда ж ты так торопишься? - снова встала на пути Тарасовна, - объясни толком, может, помогу чем.
-Всё хорошо, - женщина выдохнула, пытаясь успокоиться, унять бешеное сердцебиение. Правда, не следует появляться перед дочерью в таком взвинченном состоянии, ещё Кирюшке не хватало нервничать. Но и откровенничать перед первой местной сплетницей она не собиралась, - у меня Кира одна дома. Мне идти надо.
-Ну, раз всё равно домой идёшь, не откажешь в помощи старушке? - Тарасовна прибегла к своему излюбленному способу вытягивать из жильцов информацию, - спину ломит так, что мне одной ни ступеньки не одолеть...
Славиной так и хотелось послать бабульку куда подальше, но воспитание взяло вверх. Не бросишь же старого человека в беде, пусть ты и знаешь наверняка, что Тарасовна обычно по ступенькам бегает похлеще многих молодых, а бледной немощью прикидывается только когда ей что-то надо.