— Опаздываете, босс.
Тру глаза, садясь, и морщусь, глядя на ее сочную фигурку в кожаном платье.
— Дуешься, что не ты со мной едешь? — с сонной хрипотцой спрашиваю, читая обиду на ее стервозном лице.
— Шаман меня знает, — вздыхает она, делая вид, будто ее самолюбие ничуть не задето. — А еще он знает, что вы не рассматриваете меня всерьез.
— Умница. — Я встаю и топаю в душ, по пути снимая смятую рубашку.
Холодная вода меня бодрит. Остыв, смываю с себя остатки дремоты, оборачиваю бедра полотенцем и возвращаюсь в кабинет.
Белла сидит на углу стола, положив ногу на ногу, и с закрытыми глазами качает головой. Тяну за провода, вынимая наушники из ее ушей, и она распахивает свои пушистые ресницы. В глазах так и полыхает злость.
— Белла, кончай. Тебя мне никто не заменит.
— Это что? — Она из-за спины подает мне собранные с пола документы с фотографиями. — Это она, да?
— Тебя это не касается. — Я сдергиваю с себя полотенце и начинаю одеваться. — Если Фаза доложит мне, что ты лезешь в это дело, я буду огорчен. Имей в виду, когда вдруг появится желание подсыпать в ее кофе цианистый калий.
Белла меняется в лице, спрыгивает со стола и, шагнув ко мне вплотную, подтягивается на носках.
— Мне тут новенький «Ламборджини» приглянулся. Имейте это в виду, босс, когда вдруг появится желание потрахаться.
Не дав ей уйти, хватаю ее за шею и нависаю сверху.
— Не забывай, Беллочка, из какого дерьма я тебя вытащил! А потрахать я и собственный кулак могу. Он у меня без заскоков.
Она испуганно хлопает ресницами и судорожно кивает. Стоит мне отпустить ее, как она бегом выскакивает из кабинета, хлюпая носом и пряча слезы.
Будь со своими людьми мягким, говорил мне отец, они — твоя семья. Вот только он не учитывал, что эта семья — самый коварный гадюшник, где каждый ищет выгоду для себя. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ И когда делаешь им поблажки, они окончательно садятся к тебе на шею. А потом случается так, что твой брат превращается в растение, потому что один не доглядел, другой вовремя не доложил, а третий вообще болт забил на работу.
Вдыхаю поглубже и, стараясь концентрироваться на предстоящей встрече с Шаманом, привожу себя в порядок.
Через полчаса стою во дворе, зверея из-за того, что птичка опаздывает.
— Что-то они долго, — вздыхает Череп и встречается с моим взглядом.
Я приподнимаю бровь, вкладывая в выражение своего лица больше красноречия, чем вложил бы в пару нецензурных слов.
— Понял! — кивает Череп и срывается с места.
Но едва он подходит к парадным дверям, как из дома выходит птичка. Красивая, сучка. Как будто подменили. Ухоженная, отшлифованная. Приличное платье, туфли, украшения. Шансы на то, что Фара клюнет, возрастают в миллион раз. Идет ровно, плавно, не запинается, как дурнушка.
— Ну что? — смело спрашивает, поравнявшись со мной. — Смогу я в таком виде заплатить за один день своей жизни?
Наклоняюсь к ней и шиплю:
— Посмотрим, как усвоишь инструктаж. В машину живо!
Глава 6. Ева
Люк со мной не церемонится. Грубо заталкивает меня в салон, потом садится сам. Я отодвигаюсь от него как можно дальше. Через пару минут машина трогается с места и выезжает со двора.
— В общем, расклад такой, — начинает Люков, глядя в окно, а не на меня. — Ты наверняка бывала на именитых приемах со своим отцом. Знаешь, как ведут себя богатые женщины при успешных мужчинах.
Я невольно вспоминаю Макса, из-за которого опозорилась на одном из таких приемов, после чего наш брак дал трещину и пополз по швам. Как результат — депрессия, а потом и конец моей так и не начавшейся карьеры. И только полгода назад я нашла в себе силы вернуться в общество, но сначала туда, где потише и поспокойней — в библиотеку. Первые два месяца книги переплетала, потом вошла в штат. На мизерность зарплаты было плевать. Меня интересовала возможность отвлечься и реабилитироваться после Макса. Только начала с коллегами ближе общаться, кофе пить после работы, в выходные гулять, записалась в салон красоты, чтобы вернуть себе былую яркость, как свалился на меня босс гребаной мафии!
— Ты слушаешь меня?! — Он пальцами щелкает перед моим лицом.
— А? Да. Конечно, я знаю, что такое уверенная в себе женщина, — отвечаю я.
— Лишнее не болтай. Не кокетничай при Шамане. Для этого у тебя будет поле деятельности в виде Фары. Запомни, Фара всегда опаздывает минут на пятнадцать-двадцать. Значит, у тебя будет время произвести на Шамана положительное впечатление. Он должен поверить, что ты не просто моя спутница на вечер, а женщина, на которую у меня серьезные намерения. — Люков достает из кармана маленькую коробочку и открывает. Из ее глубины сверкает помолвочное кольцо с внушительным бриллиантом. — Надень. Если Шаман поверит тебе, то не придется крутить хвостом перед Фарой. Он доплатит мне в качестве свадебного подарка.
— Мне что, надо сыграть роль вашей невесты? — спрашиваю я, дрожащей рукой пытаясь вытащить кольцо из коробочки. Не уронить бы его, а то будем потом полночи его искать под ногами.
— Да, — фыркает Люк, явно не любящий, когда переспрашивают. Так и не дождавшись результата моей возни, он сам вынимает кольцо, берет меня за руку и сам надевает кольцо. К счастью, то как раз моего размера, будто на заказ сделанное. — И главное, — вздыхает он, отпустив мою руку и пронзительно посмотрев мне в глаза, — я не целую женщин.
— Очень ценная информация, — бурчу я, не имея интереса к чужой личной жизни. Хотя на гея Люк совсем не похож.
— Да, эта информация очень ценная. Потому что об этом знают все. Если Владислав Люков поцеловал женщину публично, у него явно к ней интерес не на одну ночь.
— Да ты крут.
— Не язви! — Он хватает меня за горло и запрокидывает голову назад.
— Отпусти, синяки будут, — хриплю я, чувствуя, что его пальцы вот-вот добавят в список его жертв мое имя.
Люков ослабевает хватку, склоняется к моему уху и шипит:
— Никогда не смей со мной шутить. Кто угодно, только не ты.
— А у тебя что, непереносимость библиотекарей? — спрашиваю я, но тут же прикусываю язык.
Он отодвигается от меня, поправляя рукава своего пиджака.
— Шаман должен поверить в наш спектакль.
— А как потом ты всем объяснишь, почему я не рожаю тебе бандитских наследников?
— Это уже моя забота.
— Ладно. Есть вопрос по моей заботе. Если что-то пойдет не так…
— …тебя шлепнут, — договаривает Люков. — Не я, так Шаман.
— Чудно, — натягиваю я улыбку, переводя взгляд в окно, за которым проносятся деревья, освещаемые фарами.
Выпрыгнуть бы из машины, да дверь заблокирована. Выходит, мне никуда не деться от своей участи.
— Спасибо за ваших творцов красоты. Хоть умру в приличном виде.
— Тебе не все равно, в каком виде тебя в лесу закопают?
И за что он взъелся на меня? Неужели из-за отца. Он у меня человек гордый, справедливый, плясать под дудку бандитов никогда не станет.
Пытаюсь отвлечься на тачку. Салон просторный, шикарный, и пахнет приятно. Или это парфюм Люка? Кажется, он. Древесный, с нотками ментола и чего-то горьковатого в пределах нормы.
— Не налегай на коктейли, — продолжает Люков. — Не проси закурить, если только позже, у Фары. Сразу с ним не флиртуй. Дай ему приглядеться к тебе. Найди повод уединиться так, чтобы я не мог тебя проводить, а он не отказался. Дам тебе полчаса. К этому времени у Фары должен быть стояк. А дальше Шаман сам все сделает.
— А если ты опоздаешь?
— Помни о том, что у тебя нет выбора. Я не опоздаю.
Мы подъезжаем к неизвестному мне ночному клубу, и до меня вдруг доходит, что я никогда о нем не слышала. Хотя когда-то с Максом во всех побывала.