Перед нами горы. Рем фыркает:
— Это не гора, а пра-пра-дедушка нормальной горы, так, каменистый холмик, мы пройдем через него, чтобы сократить путь.
Я потрясенно задрала голову, — «холмик значит, тут то я и умру, он наверное мстит мне за все…»
— М-м-м, Рем, я наверное забыла сказать, видимо, я боюсь высоты, я только что поняла это…
— А где ты видишь высоту? — Искреннее изумление.
— Не пойду, я боюсь!
— Пойдешь, пойдешь, мы пойдем наверх вместе, прямиком овечьими тропами. Так мы нагоним время, потерянное на этой петляющей дороге. — Рем видит мой шок, вздыхает, сажает себе на спину: — Закрой глаза трусишка. — С готовностью выполняю приказ, тихо поскуливаю, Рем ползет наверх, хватаясь и цепляясь за камни и корни деревьев. Он карабкается все выше и выше. Добравшись до небольшого голого участка на склоне утеса, передохнул, лезет дальше, мы наконец достигли вершины — вылезли наверх в сосновый лес. — он сбросил мое трясущееся тело на землю, я дрожу и содрогаюсь от ужаса.
— Можно открыть глаза, — слышу его горячий шёпот. У меня стресс, мне срочно требуется утешение. Хватаюсь за ардорца. Главное не открывать глаза. Я его целую, через мгновение мне кажется, что я держу в руках живой огонь. Он поцеловал меня сильнее, обведя мои губы и погладив подбородок. Я хочу лишь одного — броситься в этот огонь и сгореть. Его прикосновения опаляют мою кожу и зажигают огонь у меня в крови. И я уже пылала и светилась, как раскаленный металл. Закрыв глаза, я чувствовала возбуждающие прикосновения к щеке, виску, уху и шее, я вздрогнула, когда он обнял меня за талию и привлек к себе. Я — это огонь, горю…
Я радостно хлопаю в ладоши, облизываюсь:
— Ты мой герой, олень, мясо!
Под звуки моего желудка и под треск жаркого огня мужчина освежевал выпотрошенную тушку зверя и насадили четвертины на длинные палки-вертела. И вскоре огонь лизал румяную сочную оленину острыми кончиками языков.
У меня потекли слюнки. Я нетерпеливо приплясывала, ждала своей доли стряпни: всем своим видом выражала готовность запустить пальцы в обжигающее мясо, до которого было рукой подать. Наконец Рем рывком содрал пылающую полоску с хорошо прожаренного огузка и медленно пережевал его. От показного удовольствия он закатил глаза и улыбнулся во весь клыкастый рот. Проглотив кусочек мяса, он облизал губы и пальцы. Я выпучила нетерпеливые глаза:
— Ну? — Урчание моего желудка, заставило его засмеяться.
— Налетай, — сказал он. — Накормим маленькую Госпожу, эй, эй — только мне оставь немного.
Я с рычанием набросилась на еду, урча и мурлыкая, кушаю, довольно зажмурив глаза. Мой мужчина забыв обо всем, смотрит на меня. Я чувствую, он счастлив. Я улыбнулась и прижалась к нему. Рем почувствовал, как в нем раскрылось и расцвело что-то горячее, нежное и необъятное, будто множество рук потянуло его куда-то вниз, я поцеловала своего любимого, забыла о еде…
Через два дня мы вышли к глубокому озеру, разбили стоянку и я наблюдала, как Рем с помощью соснового копья охотится на рыбу. Я с вожделением облизываюсь, на моем женихе одеты только штаны, закатанные до коленей. Я вижу, как напряженные мышцы перекатывают по его плечам. Рем хмурится, наверное догадывается о чем я сейчас мечтаю, ох ругаться будет, что не даю ему сконцентрироваться. Надо будет потом искупаться вместе, залезть на колени великого Владыки, потереться об него…Рем споткнулся, резким рывком вонзил копье во что-то в воде, промахнулся, бросил в мою сторону яростный взгляд:
— Балуешься? Иди, погуляй в лесочке, охладись Госпожа…
Ну уж нет, такое зрелище я не пропущу, сижу, жмурусь на солнышко, мечтаю… В озере ругается любовь моей жизни — опять промахнулся, а я то тут причем..? Бросил копье в сторону, растрепанный, разъяренный полез на берег наказывать меня, непутевую, утащил в воду — по сравнению с ним она чувствую себя изящной и очень хрупкой:
— Ну, чего ты там мечтала? — Он весь дрожит от возбуждения, чем окончательно свел меня с ума. Ардорец притянул меня на себя, и я раздвинула ноги, чтобы сесть на мужчину верхом, мужчина зашипел и толкнулся бедрами вверх.
— Вот так, — прошептала я и ущипнула губами его остроконечное ухо. — Вот здесь. Где ты и должен быть. Я обхватила своего мужчину ногами и погладила его широкую спину…
Сижу мокрая на берегу около теплого костра. На ветках развешены наши мокрые, постиранные мной одежды. Рем, обнаженный, охотится на рыбу. Я плавилюсь от этой дикой красоты. Я в предвкушении представляю себе, как сочная, вкусно пахнущая рыба будет жарится на ночном костре. Моим мечтам суждено было осуществиться: ардорец бросил извивающуюся добычу на берег. Задумчиво смотрю на серебристую рыбу, а ведь потом ему надо будет вымыться…Со стороны озера раздается рычание — опять промахнулся…