Сейчас все здесь изменилось.
Долина выглядела сумрачно и печально, в ней стояла тишина, нарушаемая лишь плеском воды в камнях. Дым и пар тяжелыми клубами плыли над землей и залегали в ямах. Мы скакали молча.
Вся линия фронта находится в постоянном движении. Креландцы нехотя, огрызаясь залпами орудий отступают. Я насылаю на них наводнения, землетрясения, камнепады. Этой ночью мы пытаемся выяснить обстановку. У нас сравнительно тихо, поэтому мы слышим, как за линией обороны противника всю ночь катятся тяжелые обозы с орудиями, безостановочно, до самого рассвета. Кат сказал, что имперцы не отходят, а, наоборот, подводят войска, — войска, боеприпасы, орудия. Мы планируем очередной удар.
Кат — маг-целитель, новый член нашей команды, за считанные дни ставший душой нашего отряда, человек с характером, умница и хитрюга, — ему сорок лет, у него смуглое красивое лицо, ярко голубые глаза, широкие покатые плечи, и необыкновенный нюх насчет того, когда начнется обстрел, где можно разжиться съестным и выпивкой, и как лучше всего укрыться от неприятеля.
— Они даже деревья сожгли — потрясенно проговорил Зак.
Мы взобрались на холм и, пораженные остановились…перед нами открылась заброшенная деревня…
— Я их ненавижу, я их ненавижу… — монотонно, как заведенный шептал Лиэм;
Николас молчал — весельчак и заводила в прошлом, готовый на любые озорства, он на спор мог даже подкоротить косу Владыки, свисавшую с трона, на котором он гордо восседал, принимая заморских послов. Теперь же озабоченная хмурая складка не сходила с его лба, миндалевидные темно-оранжевые глаза были постоянно настороженно задумчивы. И сейчас он только поджал губы.
На ветвях деревьев висят убитые ардорцы — не солдаты, это гражданские — в большинстве своем женщины, старики и дети. Между стволом и одной веткой застряла голая девушка. Следы надругательства видны на ее теле и тел других женщин и даже детей.
В прошлом густонаселенная местность, пуста, война сделала свое дело. В этой и во всех других деревнях и городах, встречавшехся нам, не осталось больше поселян. И везде, насколько хватало глаз, стояли деревья с развешанными на них мертвыми, голыми ардорцами. Птицы клевали трупы, ветер раскачивал и крутил тела.
— Прощальный подарок креландцев — с ненавистью процедил Сай, на его сером, изрезанном морщинами лбу выступили крупные капли пота. Он думал о своей жене с дочкой. Не постигла ли их такая же участь.
— Почему они все голые, — прошептал Кат, — я понимаю женщины, но и мужчины… — он судорожно всхлипнул;
— Искали Армадил скорее всего, — с отвращением сказал Николас, — твари…
Странный звук послышался над нашими головами. Вспугнутые нашим внезапным появлением, огромная стая галок, оторванная от их пиршества, поднялась над нами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе.
А потом наступила тишина… Эта тишина — причина того, что счастливые образы прошлого цветущего Ардора пробуждают не столько желания все вернуть, сколько печаль, безмерную, неуемную тоску. Оно было, но больше не вернется. Оно ушло, стало другим миром, с которым для нас все покончено. После этой войны, после того, что мы увидели наш прежний, счастливый мир уже никогда не вернется.
Начало апреля. Ардор побеждает. Имперцы отступают. Мы в составе армии ардорской армии гоним врага прочь из нашей страны.
Двигаемся в сторону большого города Мелеборен. Еще вчера там звучал грохот орудий. Враг отступает.
— Ребята, — спрашивает вдруг крепко задумавшийся Томеррен, — так все это надоело, так устал…
— Да уж совсем немного осталось, потерпи друг, — Зак сегодня в хорошем настроении;
— А давайте сбежим, — с тенью прежней задорной улыбки предлагает вдруг Томеррен
Николас от удивления даже приостонавливается, — не понял, сбежим куда?
— Да нет же, — хохочет Томеррен, я не настолько безумен. — «по мне так сомнительное утверждение», — подумалось мне, настолько ярко и как-то сумасшедше отчаянно горели глаза брата в тот момент;
Зак, который тоже выпучил было глаза, малнул рукой, — а, балаболка…
— Да нет же, давайте возьмем вино, закуску и завалимся на ночь в какой-нибудь домик в предгорьях, не далеко, но только мы, без этих обалдевших от переизбытка ответственности охранников, — он махнул рукой в сторону традиционной толпы бойцов, охранявших меня.