— Да. Я — Энакин Скайуокер, — холодом и ненавистью его ответа можно было смело убивать. — Вы не смеете больше причинять мне боль. Сейчас же освободите мою жену — и прочь отсюда, животные. Иначе…
Секунду после этого стояла гробовая тишина. Вождь что-то еле слышно прошелестела, и, подняв руки к Тату-1 и Тату-2, рухнула ниц. За ней последовало все племя. Но только на несколько мгновений.
Затем тускены, как один, поднялись на ноги, и, вначале медленно пятясь, а после обернувшись спиной к пришельцам, бросились прочь. На бегу один из них задержался, молниеносно разрезав острым предметом веревки, сдерживающие Падме. Ни Оби-Ван, ни Вейдер не мешали этому.
Падме упала на песок, но тут же поднялась, быстро прикрываясь какими-то тускенскими тряпками.
Ее мучители ушли. Но… Лучше не смотреть, кто пришел вместо них.
— Бен! Бен! — в голос закричала Падме, когда топот убегающих тускенов смолк вдали. — Бен, какое счастье, что ты здесь! Ты нашел Люка. Ты спас меня…
— Это он спас тебя, Падме, — сдержанно сказал Оби-Ван, отступая в сторону и указывая на высокую темную фигуру Вейдера. — Благодари его. Ты все видела и слышала. Это Энакин спас тебя от песчаных людей. И он же нашел Люка. Это благодаря ему мы все живы и обошлось без боя и крови.
Вейдер отвернулся. Люк прижался к Оби-Вану.
— Энакин? …Ты хочешь сказать — Дарт Вейдер, — процедила освобожденная. —Да… Когда-то моего мужа звали так. Он был добрым. Он любил меня. Он не душил меня Силой на Мустафаре!
Вейдер молчал.
— Энакин был добрым? Но Энакин убил тускенов, вплоть до женщин и детей, освобождая мать, а Дарт Вейдер никого не тронул сейчас, — напомнил Оби-Ван.
Падме резко осеклась. Она обдумывала сказанное. Бен был прав. Но это нельзя, никак нельзя было признать!
— Хм, возможно. Я не вспоминаю ту, прошлую жизнь, — наконец высокомерно отрезала Айла Скайн. — Но где же тут Энакин, Бен? Я вижу только высокого робота в черном плаще. Может, это вообще новая форма имперских штурмовиков? — с откровенной издевкой закончила она.
Вейдер закинул руки за голову и сделал молча несколько движений под шлемом. Потом снял все то, что скрывало его лицо.
Даже Оби-Ван не ожидал увидеть такое. Он протянул к Вейдеру руку и замер, покачав головой в потрясении. Падме расширила глаза.
— Ты?.. — только сказала Падме и не смогла окончить фразу. Глубоко-глубоко внутри полыхнуло огнем прежнее, горячее, огромное. Его лицо… его глаза… другого цвета, но… тот самый взгляд.
Нет. Нет. Вейдер зол, жесток, хитер и коварен. Нет.
— Как?.. — другим, холодным и равнодушным тоном, произнесла она, скрестив руки на груди.
— Я знал, что ты жива, Падме, — дрогнувшим голосом ответил ее муж. — Я всегда знал… С того выступления в Сенате четырнадцать лет назад я чувствовал, что Император меня обманул.
— Жива? Только по счастливой случайности! — язвительно воскликнула она, словно наступая на горло вспыхнувшему искрой порыву. Давя его отчаянно и рьяно, словно надоедливую мошку. — Просто немного не рассчитал и не додушил в своей идиотской ситхской ревности! Это благодаря Оби-Вану и магистру Йоде я жива! И вопреки желанию Лорда Вейдера!
— И знал, что найду тебя. Чем и занимался все эти годы, — не обращая внимания на ее жесткий презрительный тон, договорил с усилием Вейдер. — И поэтому… хотел предстать перед тобой хоть немного похожим на того, кого запомнила ты, а не обожженным калекой без лица. Но бакта, Имперская медицина и кое-какие технологии, как видишь, почти творят чудеса.
Он едва усмехнулся, сделав небольшой шаг к ней. Падме отпрянула.
— Только, похоже, все это было напрасно, да?
— Да! Ты прав! Я все равно никогда не смогу простить тебя. И дети не простят, - словно «выплюнула» она в лицо тому, кого привыкла уже пятнадцать лет называть про себя «Ранкор в черном плаще».
— Нет тебе и не будет моего прощения, — набатом, роковым ударом прозвучало в ушах Вейдера.
«Нет прощения», — произнес горько про себя он, второй раз за день. Всего час назад он сказал это Оби-Вану. А теперь это говорят ему.
Та, кто дороже всего на свете. Та, ради которой было все. И тогда. И сейчас. И всегда.
— Мама! Я уже простил его, — в этот момент вдруг сказал Люк. Он словно умолял ее о чем-то главном.
— Падме! Молю, послушай… — мягко произнес Оби-Ван. Так он всегда доносил до нее важное и нужное, когда она не хотела слушать.
«Мама, остановись, сдержись!» — произнес в сознании голос Леи. Дочка прочла ее чувства на расстоянии, как всегда.
«Отступись от этого, дорогая!» — мягко шепнула откуда-то Шми. Дух матери ее мужа словно и не покидал этого места ни на секунду.
Падме не выдержала такого натиска. Она повернулась и бросилась бежать. Минута, другая. Ноги увязали в песке. Дыхание сбилось.
«Ты никуда не убежишь от своего рока», — прозвучало в ней понимание. И примерно в пятистах метрах женщина остановилась. Не оглядываясь назад. Не могла.
Словно вечность прошла, когда она, дрожа, она услышала тяжелую поступь за спиной.
Все на свете смолкло. Только шаги Вейдера. Совсем рядом.
Смертельно холодное, знакомое с того раза на Корусанте, нахлынуло на Падме потоком. Та тонкая нить между ними. Сейчас она словно превратилась в ледяную иглу, пронзающую ее сердце насквозь.
С содроганием бывший сенатор почувствовала, что для нее нет больше спасения от этого холода. Ощутила, как он притягивает ее к себе, как магнитом, неотвратимо, неизбежно. Как все ее существо медленно поддается этому притяжению и не может противиться очарованию этого ужаса. Она увидела себя в этот миг четко и ясно — как бабочку, летящую прямо в огонь, как щепку в водовороте потока.
И тут что-то давнее в ней надломилось и разлетелось на мелкие осколки, унесенное этим потоком. Перед собой Падме видела только одно.
Рука в черной перчатке, протянутая ей навстречу.
Комментарий к 9. Нет прощения?…
* Оби-Ван говорит о не вошедшей в экранизацию сцене из 3 эпизода. В этой AU она – канон.
См. http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%94%D1%83%D1%8D%D0%BB%D1%8C_%D0%BD%D0%B0_%D0%9C%D1%83%D1%81%D1%82%D0%B0%D1%84%D0%B0%D1%80%D0%B5
«Дуэль на Мустафаре была более долгой в ранних сценариях Эпизода III. Было запланировано ввести бой с мустафарским монстром, где Оби-Ван и Энакин объединяются против общего врага, а избежав опасности, снова начинают сражаться».
Арт, изображающий сражение Оби-Вана и Энакина с монстром:
https://vignette3.wikia.nocookie.net/ru.starwars/images/5/53/MustafarBeast.png/revision/latest/scale-to-width-down/200?cb=20120621155600
**Образ А’Кхарр мной частично заимствован из книги Дж.Д.Миллера «Кеноби». Традиции принимать в племя представителей человеческой расы для увеличения его численности у тускенов действительно существовали.
***После побоища, учиненного в мстительном порыве за гибель Шми, образ Энакина Скайуокера стал сакральным для тускенов. Ему даже приносили жертвы, как мстительному призраку, демону пустыни.
См. http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B4_%D0%BF%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B2
Оби-Ван пользуется этим обстоятельством, чтоб спасти Падме и попытаться вернуть ее Энакину бескровным путем.
========== 10. Интерлюдия 2. Мысли Вейдера в медитационной камере (из личных голозаписей в разные годы) ==========
Комментарий к 10. Интерлюдия 2. Мысли Вейдера в медитационной камере (из личных голозаписей в разные годы)
Иллюстрация к Интерлюдии 2:
http://s.pikabu.ru/post_img/2013/02/14/7/1360837975_75432169.jpg
Отдохнем немного от Тьмы в душе Главкома. )) Хочется искренне и глубоко чувствующего и любящего Вейдера. Особенно после перепросмотра “Изгоя-1” :).
(Напоминаю! Это ООС)).
Да! По поводу детей Вейдер не лжет. Зачем и перед кем? В этой AU так.
«Ты теперь лишь малая часть того, чем был,
ты более чем наполовину машина,
ты словно ослепший художник, оглохший композитор,
ты можешь вспомнить, где была мощь,
но эта мощь — лишь воспоминания…».
М. Стовер. Месть ситхов.
Через месяц после смерти Падме