— Отец! — Мэл на голограмме вытирала злые слезы. Руки матери обнимали ее за плечи. — Это я, я во всем виновата! Встретила одаренного, вроде бы спасла от урода Стэна и… и подвела его. Не успела забрать с кладбища Ларсов к нам домой. Я так хотела, чтоб он пообщался с тобой и мамой… чтоб вы помогли ему. А в итоге он попал в лапы к Вейдеру! Вот его дроид… — указала она на R2, забранного ею с кладбища Ларсов, — он через твою деку сообщил нам, как все было.
Он кивнул дочери. Люк, вот ты и нашелся…чтоб попасть в еще более страшный переплет.
— Не вини себя, Мэл. — Он старался звучать спокойно. — Если бы ты успела, теперь от ситха пришлось спасать бы уже двоих. И неизвестно, чем бы кончилось, если б ты попробовала отстоять парня. Темный Лорд шутить с вами не стал бы…
— Отец, я помогу тебе, — яростно сказала девушка, кивнув матери, и та отошла. — Я искуплю перед Люком свою вину…
— Оставайся дома! — даже немного прикрикнул он на нее. Хотя на сердце потеплело — так дочка этим самоотверженным порывом напомнила ему самого себя. — Ты еще не достигла таких умений — ни в переговорах, ни в бою, а пожертвовать тобой я не могу себе позволить… Поняла, Мелоди?
Та горько кивнула. Может, и послушается на этот раз. Будем надеяться, подумал отец.
Выключив комлинк, Оби-Ван увеличил скорость. Нужно спешить на Татуин. К сожалению, дела Альянса придется пока отложить и сообщит, что на связь с данными он выйдет немного позже. Вейдер действительно шутить не будет. И если Люк у него, то…
— Похоже, пятнадцатилетняя игра в молчанку и прятки закончена, Падме, — с мрачной иронией произнес он, устанавливая связь уже с Алдерааном.
***
— Он на Татуине. И я тоже здесь, — устало сказал Бен. — Уже примерно разобрался в ситуации. Не волнуйся, Падме, скоро ты услышишь от меня хорошие новости.
Он что-то скрывает. Слишком быстро прервал связь. Люк в опасности, в опасности, так и есть.
Падме ходила из стороны в сторону по залу. Не могла она смириться с тем, что Оби-Ван велел ей сидеть дома! Татуин, значит, Татуин, лихорадочно думала она. Там же сложно вообразить Вейдера, выходит, надежда на то, что Люк будет цел и невредим, и все ее планы останутся в силе, есть.
Лея. Лея чувствует Люка на расстоянии лучше всех на свете. Падме поморщилась. Но, как бы ни неприятно было ей сейчас признавать факт того, что ее дочь владеет Силой, а только лишь это могло сейчас помочь ей в поисках сына.
Это ведь ей он оставил записку с непонятной фразой: «Прости. Я улетаю, чтоб помочь всем». Лея долго плакала и прижимая записку к сердцу, сразу сказала: «Мама и папа, это из-за вас. Из-за вашей ссоры ночью. И из-за меня…я тогда послала его к вам».
Конечно же, дочь без колебаний последовала с ней на корабль для поисков любимого брата, с которым они с младенчества были неразлучны, и обещала помочь своими способностями и чутьем найти его по следу в Силе.
Полет матери и дочери был недолгим. Лея осталась в корабле в космопорту Мос-Эспа, а сама Падме в лендспидере отправилась исследовать окрестности поселения.
Когда она заходила на круг над большим оврагом за территорией поселения, двое пожилых мужчин, шедших навстречу, что-то закричали ей, отрицательно качая головами, и махнули рукой, но Падме настолько волновало, не забрел ли Люк к этому оврагу, что она не вняла странному незначительному событию.
Которое на самом деле было предостережением.
У самого края карьера ее проводило несколько пар круглых желтых глаз. Сигнал был передан по цепочке. Когда госпожа дипломат уже разворачивала спидер обратно к космопорту, кто-то громко крикнул странное гортанное слово: «Гардеффаи!», напугавшее ее.
Падме прибавила скорость до предела, но удары неизвестного метательного оружия царапнули, а затем пробили машину в двух, трех местах. Затем что-то застряло в рулевом управлении и женщина почувствовала, как вместо движения вперед ее просто раскручивает на месте.
За спиной Падме раздались неразборчивые крики и топот большого количества ног. Последнее, что она почувствовала, был сильный удар тупым предметом по голове, потом еще один, перед лицом мелькнули какие-то темные развевающиеся тряпки, и все померкло.
***
Они говорили уже больше двух часов. Больше говорил, если быть точным, Люк. Вейдер же слушал, медленно отмеряя шагами пространство кабинета, время от времени задавая отрывистые вопросы.
На грустном для Люка рассказе о том, как мать годами запрещала им с сестрой обращаться к своим способностям, и только благодаря Оби-Вану они немного чему-то научились, ситх опустил голову.
Люк почувствовал, что на его плечо падают какие-то мелкие осколки. Вейдер в досаде вновь взорвал изнутри какие-то вещи на столе, видимо подставку для датапада и часть самой столешницы.
Ему очень захотелось как-то утешить отца, и он взглянул на него, пытаясь коснуться своей Силой его мыслей и чувств. На секунду его обдало ледяным, страшным холодом, так, что казалось, задрожали руки. Люк выдержал это и мысленно произнес: «Все это позади, и я рад, что нашел тебя». И холод отступил. Ярость Вейдера схлынула, и он очень пристально посмотрел на сына.
— Сейчас мне придется отвезти тебя на Корусант. Я и так задержался здесь, — медленно произнес он. — Скорее всего, тебя захочет видеть мой Повелитель, — отвечая на немой вопрос Люка, ответил он, скрипнув зубами.
Скрыть от Дарта Сидиуса сына ему вряд ли удастся. Несмотря на состояние последнего… его эмоции в Силе Император все еще видит достаточно хорошо. Что будет с Люком тогда? … Предугадать невозможно. Но выхода нет.
— Что касается твоей матери и сестры, то позже нужно будет сделать вылет на Алдераан, чтоб…
Вейдер почему-то замолчал, сжав зубы и нахмурившись, и сосредоточился, уходя в себя.
Странное, выворачивающее душу наизнанку чувство.
Как на Корусанте в Сенате четырнадцать лет назад.
Что происходит?
— Планы поменялись. Мы не летим никуда, — коротко произнес он через минуту, быстро глянув на Люка. — По крайней мере — сейчас.
— Ты изменил решение насчет меня и полета на Корусант, отец? — удивился мальчик. — Но почему?..
По лицу Вейдера вновь пробежала тень. Он содрогнулся, глядя куда-то на юго-восток, в пески Татуина, оперся на стол и положил руку в черной перчатке на грудь. Казалось, оттуда исходила невидимая нить, за которую кто-то резко и грубо потянул. Лицо его исказила гримаса боли.
— Она здесь, — хрипло сказал ситх. — Нет сомнений, я знаю эту боль.
— Кто? О ком ты?
— Твоя мать. Она в страшной опасности, — Вейдер опустился в сохранившееся кресло и глубоко задумался.
— Мама? Но она же… Но ты… — Люк не стал договаривать, чтоб не причинить отцу новой боли своими словами о той, которая была его женой.
— Я понял, что она скрывала вас от меня и сейчас ненавидит меня, но я не могу так оставить ее, — глухо ответил Вейдер. — Ты не знаешь всего, что связано для меня с этим чувством тревоги за близкого человека. И еще, Люк… спасти ее и просто увидеть для меня важнее, чем дышать.
В дверь кабинета постучали. Вейдер быстро надел шлем, возвращая себе привычный вид.
— Милорд, вас ищет некий поселенец Адри, — доложил вошедший солдат-клон.
— Я не знаю таких, — холодно произнес Главком. — Прогони его прочь.
— Отец… — нерешительно вмешался мальчик, — ты ошибаешься. Ты знаешь Бена…
Вейдер все понял по его тону и посланному мыслеобразу — и сделал клону знак впустить пришедшего.
Через пять минут в кабинет вошел его бывший учитель, тот самый человек, с которым они расстались при самых страшных в жизни Дарта Вейдера обстоятельствах, — Оби-Ван Кеноби.
========== 7. Интерлюдия. История родителей Мелоди (почти R) ==========
Охватывает 17 лет: примерно за два года до действия Пролога — до года действия Глав 3-5
— Эйжи, — спокойно и нежно позвал мужской голос в темноте коридора цитадели. Рука коснулась ее сведенных лопаток, заставляя расслабленно выдохнуть.
Только одно дурацкое существо на свете могло додуматься звать ее так. Заявиться почти два года спустя со своими джедайскими нежностями и…