Брюнет вглядывался в меня настороженно, с гневом во взоре. Смотрел так, как будто хотел убить. У-у, какой же он страшный! Действительно страшный, и не только из-за сочившейся темной сукровицей царапины через всю левую щеку… Страшный в ярости.
Я тоже, когда расстроена, не безобидная овечка. Удар дубовым стулом по голове – меньшее, что он заслужил за свои дела. И ему весьма повезло, что преимущество на его стороне. Предатель!
– Какая занятная игрушка, – с уважением в голосе произнес чародей над нами. – И не для косоруких женщин.
Струна лопнула. Время возобновило ход.
Наклонившись, Тенебриш бесцеремонно стащил с моей безвольной руки браслет.
– Люблю такие штучки. Найдете еще, принцесса, обязательно поделитесь со мной.
Я боялась возмущаться, да и не до того было – воин, сбивший меня с ног, продолжал удерживать на полу. Я чувствовала на себе его тяжелое мускулистое тело, и оттого мне было как-то не по себе.
– Холгер, поднимись, иначе задушишь ее высочество, – вспомнил чародей о моем неудобстве.
Брюнет с отметиной на лице исполнил его приказ. Исполнил быстро, в тот же миг, словно марионетка, которую дернули за ниточку.
Тенебриш протянул мне свободную руку, которую я приняла, внутренне ежась.
– Какая все-таки красота, Кьярин, – цокнул он языком, рассматривая отнятый браслет. – Вряд ли я когда-нибудь смогу простить вас, что лишили меня возможности использовать сокровища монархов Мизгира.
Покрутив мой артефакт в руке, он нагло спрятал его во внутренний карман плаща.
Протест поднялся в душе и тотчас затих. Сейчас все, что находится в замке, да и я сама, принадлежало чародею. Молю Мать, чтобы ненадолго. А пока… пока пускай упивается своей властью. Верю, у сестры все получилось, и дядя уже в пути. Он справится с чародеем и спасет меня и страну.
– Поспешим, принцесса, если не хотите, чтобы мои воины заскучали и начали творить непотребство. – Тенебриш гаденько ухмыльнулся. – Неудобно все-таки, что храм богини Матери находится так близко от разгоряченных захватом замка мужчин.
– Что вы хотите этим сказать? – тихо спросила, не веря своим ушам.
– Ничего, ваше высочество, пока ничего.
Нет, ни один легионер Мизгира не посмотрит на служительниц Матери с плотским интересом! Богиня сурово карала за непочтительность по отношению к своим жрицам… Ох, забываю, что Тенебриш – темный чародей, и в его власти подчинить человека и вытащить наружу все самое скверное, что в нем есть.
Невольно я покосилась на воина со шрамом. Герцог Холгер, генерал Сапфирного легиона, главная опора моего отца, а ныне предатель короны, тому яркое подтверждение. Ходят слухи, что он продал душу темному богу Эшкилю и потому так неожиданно изменился, превратившись из великого военачальника Мизгира и верного друга короля в цепного монстра Тенебриша. И шрам – знак предательства, проклятия, которое падает на всех слуг нечестивого бога. А еще я слышала, что служение чародею – плата за определенного рода услуги, которую Кайрон Холгер неосторожно пообещал, чем и воспользовался беспринципный темный, превратив должника в раба.
– И все же, как мне кажется, идти через топи, полные гигантских змей, рискованно во второй половине дня. Вдруг застрянем и не выйдем из них к ночи? Лучше выступить с рассветом.
– Ваше высочество, выбирать время для начала похода вы будете только в том случае, если я буду вашим пленником, – резко бросил темный.
Я закусила губу. Ужасно, когда некоронованную королеву щелкают по носу.
В каком-то полусне для меня пролетело отпущенное на сборы время.
Мы с Глаей снова уединились. Вот только бедная няня все никак не могла прийти в себя после тщательного досмотра, устроенного одним из наемников Тенебриша.
– Он меня лапал, Кьяра… Представляешь? Лапал! – на все лады повторяла она.
– Богиня накажет его за твои страдания, – без сочувствия отозвалась я, погруженная в невеселые думы.
Тем временем Тенебриш, с помощью солдат отыскав спрятавшихся слуг, распоряжался в замке, как у себя дома. На площадь перед парадным балконом согнали горожан, собрали легионеров – тех, которые пришли с чародеем и брали Аркиол, и тех немногих, которые его защищали.
Я слушала, как за окном волнуется тревожное человеческое море, и не верила, что все происходит со мной. Может, это сон? И кровавых событий последних дней не было? Может, мой отец все еще жив? И я по магзеркалу не просила сестру покинуть обитель Милосердной Матери и бежать к дяде в Лонкарду, чтобы молить его о помощи? Аркиол не пытался выстоять против темного и его не брали штурмом? Может, я все еще беззаботная наместница, главная проблема которой – какие виды грибов развести в катакомбах под городом и как их потом продавать?..