- Да ладно, пацан, мы же прикалываемся. Ничего обидного я тебе не сказал. На серьезе будем - вообще от скуки помрем! - продолжал улыбаться Рубль.
- Со мной...
- Нет, Славян, правда, - перебил меня Домик, - приколы разными могут быть. Это твое «чифераст» в натуре слух режет. Одно дело, мы с тобой два пердуна прикалываемся друг с другом - нас хоть как назови, все равно ничего не приклеится. А ты себя молодым вспомни! Мне бы тогда такое сказали, я бы уже по пояс в крови стоял.
- Базара нет. Прав ты, согласен, - улыбка с его лица исчезла, - забыли. Игнат, ты главное не огорчайся, зла не держи, ничего личного. Ну давай, неси чего ты там наварил, хапанем твоего яду!
Мы еще долго сидели так: пили чай, играли в нарды, только уже «на победителя», то есть проигравший встает и уступает место следующему. Рубль веселил нас своими историями, я от души смеялся, а Домик вздыхал и качал головой.
- Ха! Что я тут вспомнил! Наш белый Костыль ему в подметки не годится. Сейчас расскажу, - сев поудобнее, он зачем-то закатал рукава и потер свои узкие ладони. - Я тогда был на больничке в тубе, с чахоткой лежал. Она областная, туда привозят больных со всех лагерей нашей области. Встречи со старыми приятелями, подельниками, которые сидят на разных зонах, знакомство с новыми людьми, общение день и ночь. Хорошо там, хоть и больничка. В общем, сидим мы в палате, народу собралось много: в углу катран играет, кто разговаривает, кто кушает. Мы со старичками с краю чифирим в уголочке - одну кружку на пятерых по кругу гоняем. Все курят, дым столбом, хоть и дверь нараспашку. Тут смотрю - по коридору какой-то дядька тусуется и каждый раз, проходя мимо, как-то странно на нас поглядывает и брови хмурит. Ну, я особо внимания не обращаю - мало ли что, думаю, тубазита обожрался, ходит гусей гоняет. Мы уже заварили второй литряк, обстановка располагает, компания душевная, хорошо сидим. Тут вдруг этот дядька останавливается, пучит глаза, вскидывает брови и быстрым шагом идет к нам, - своими музыкальными пальцами Рубль ловко достал сигарету из пачки и продолжил:
- Кружку поставь.
- Не понял.
- Сейчас поймешь. Кружку поставь.
Что-то в его взгляде подсказывало мне, что он не шутит. Кружку поставили на стол, и мы молча уставились на него.
- Ты чего тут делаешь? Он давно здесь? - наш гость кивнул на худого долговязого мужика лет так пятидесяти, который сидел с нами за столом. Ему ответили, что месяц, может и больше, точно никто не помнит.
- В чем дело-то?
- Да это же пидор! Полгода назад с моего лагеря освободился! Этот петух полы у нас в бараке мыл. Недолго же ты на свободе пробыл. Чего вы на меня так смотрите? Да он это, я ему еще перед освобождением за щеку дал, не спутаешь!
Повисла гробовая тишина. Мы сидели, не двигались, и никто даже не дышал. И вдруг этот пидор вскакивает, сшибает стул и подрывается в сторону выхода. Я не заметил, с какой стороны в него прилетела табуретка, он запнулся и получил железным литряком по голове. Раздался звон, нифиля до потолка, он уже по полу ползет в сторону выхода, все подскочили - начали пинать... Короче, как он до выхода добрался, я не знаю, живучий, падла. Вслед полетели его вещи, матрац, одежда и запомоенная кружка.
- Я одного не могу понять, - сказал Домик, когда история закончилась, - на что они надеются? Что их никто не узнает? Ну, это же бред! Узнают, вопрос времени.
- Ты, Игнат, не думай, что такое здесь сплошь и рядом. Да, бывает, попадаются кадры, но это редкость. А то смотрю, ты на меня уже косо поглядывать стал! - улыбнулся Рубль.
- Ничего я не стал, - улыбнулся я в ответ. - А как понять, запомоенный литряк?
- У обиженных своя посуда. Порядочный с их кружки или чашки есть, пить не может. Вернее, может, но тогда он сам уже станет обиженным.
- И что, все, кто с ним тогда чифирил из одной кружки стали петухами?
- Нет. Мы же не знали, кто он на самом деле. Вот если б знали, но все равно чифирили, то тогда да. А так - по незнанке не канает.
Логическая цепочка правил и устоев этого мира продолжала выстраиваться, и я, откинувшись на подушку, прилег на пятак, собираясь закрепить и осмыслить услышанное. Во рту стояла горечь, и я полез в карман за конфетой.
######
Раньше я не обращал на это внимания. Из-за того, что я его просто мало смотрел, или мой разум считал это нормальным, или так и должно быть в жизни - не знаю, в чем была причина. Большая часть, даже подавляющая часть программ российского телевидения посвящена работникам наших силовых структур. Милиция, прокуратура, расследования, происшествия, суды, опера, следаки. В любой удобной для вас форме - передачи, сериалы, фильмы, ток-шоу, новости. И безусловно, это герои положительные. Даже если в этих честных и отважных рядах появляется какой-то продажный мент, то непременно грядет разоблачение и воздаяние по его заслугам. И кто же это сделает? Правильно - честный и отважный мент. Такое ощущение, что живешь в полицейском государстве. А может так оно и есть?