- Минуточку! – удержал Кортоня Седляк. – Мы еще не решили… не было согласия относительно самой замены!
- И по поводу Зыби тоже не было согласия! – напомнил Брусь.
- Нам нельзя соглашаться с тем, чего хочет Мюллер! – продолжил Седляк. – Не можем же мы…
- Говорите от собственного имени! – крикнул Кортонь. – Множественное число здесь не обосновано!
Вместо Седляка ему ответил ксендз Гаврилко, таким же громким голосом:
- Почему же? Обосновано! Братья, нам нельзя согласиться на то, чего требует этот разбойник! Мы вообще не должны рассматривать эту проблему, никто из нас не имеет право думать об этом, никто! Кто же сделает это – тот выступит против Бога!
В тишине, засеянной угрозой Гаврилко, молниеносно скрестилсь взгляды хозяина, адвоката и философа. До меценаса начало доходить, что он неправильно оценивал шутовство Станьчака; все же трое поняли, что, строя баррикады слишком высоко, до самых Небес, ксендз крайне усложнил вопрос переговоров с гестаповцем, и что стену эту необходимо обязательно разрушить – в противном случае, голосование под бременем Гнева Божия принесет поражение сторонникам планов графа. Станьчак еще раньше понял, что шантаж такого рода может оказаться решающим; до Кржижановского это начало доходить только лишь сейчас (то есть, он лишь сейчас понял, зачем профессор все время цапается с ксендзом относительно Бога). Сам он был верующим, но когда уже стало ясно, что проблема Бога в этой игре является ключом к поражению или триумфу – он лично вступил в бой:
- Одним словом, по мнению пана ксендза, граф Тарловский выступает против Бога, желая спасти своего сына, либо главного врача больницы, или же господ Трыгера и Островского?
- Оставим это Господу, братья, в руке которого…
- Вы уверены в этом, пан ксендз? – перебил Гаврилко адвокат.
- В чем, сын мой?
- Что все находится в руках Божьих.
- Полностью, сын мой.
- Тогда пан ксендз явно кощунствует. А ведь только что пан ксендз клеймил мнимые святотатства профессора Станьчака…
- Я, кощунствую?! – взвился Гаврилко.
- Сейчас я вам это докажу. Вы были столь добры сказать только что, что Господь Бог владеет абсолютно всем, а это означает, что, по словам пана ксендза, Господь Бог владеет так же и всяческим злом. Иначе говоря: любое преступление, кривда, подлость и страдание тоже находятся в руках Божьих. Выходит, Пред вечный несет ответственность – это он виновник всяческого зла!
- Да нет же!
- Да, да – говоря, будто бы все находится в руках Божьих, пан ксендз свалил всю вину на Него. А уж это я и называю кощунством.
- Зло в руках Сатаны!
- Браво, уже какой-то прогресс! А может, все находится в руках Сатаны?
- Тот, кто именно так говорит, наверняка находится в них!
- Только что, то же самое вы сказали и о профессоре Станьчаке. Теперь оказывается, что и я действую по сатанинскому наущению. Признаюсь, что не могу данной возможности исключить, но в качестве юриста я бы нашел себе хорошее алиби. Ведь если я нахожусь в лапах дьявола – то это не по причине собственной слабости!
- А по чьей же?
- По Божьей, святой отец! Хочу спросить: Бог с Сатаной сражался?
- Да, и как тебе известно…
Кржижановский не дал ксендзу закончить:
- И как нам обоим известно – он понес поражение, поскольку ему пришлось заключить с преисподней пакт, в силу которого Сатане досталась Земля!
- Это ложь, Господь не заключал никаких договоров с дьяволом!
- Ну конечно, святой отец здесь совершенно прав, - поддержал ксендза Станьчак.
Изумлены были все, но более всего – священник и адвокат. Но, глянув в глаза философа, Кржижановский успокоился и молча передал профессору палочку этой эстафеты.
- Пан ксендз прав, - продолжил Станьчак, - поскольку Бог не заключал с сатаной никаких договоров, у них вообще переговоров не было. Господь Бог его создал! Тут возникает вопрос: зачем Создатель сотворил дьявола? Ответ прост: ведь без него Он не был бы нужен. Если бы не существовало зла, производимого сатаной – не было бы причины молений о спасении, то есть, основы культа! Вот как оно есть, господа – в автомобиле Спасителя дьяволы работают поршнями, вот только под капотом их не видно.
- Боже мой!... – шепнул Гаврилко. – Никогда я не был сторонником костров…
- Но вот меня бы вы, пан ксендз, сожгли с охотой, - рассмеялся Станьчак. – И за что же? Только лишь за то, что я верю Священному Писанию! Ведь если верить этим святым книгам, а другого источника у нас нет – то Господь Бог сотворил сатану для исполнения соответствующей работы, поскольку сам пачкать рук не желал!
- Какой еще работы?! – простонал ксендз с миной человека, теряющего сознание от сильной боли.