– Прекрасно,– ответила Оми, неожиданно засмеявшись,– тогда вам не доставит никаких трудностей выполнить мою маленькую просьбу.
Кай удивленно поднял брови.
– Я желаю,– шутливо-надменно произнесла Оми,– чтобы меня видели в вашей ложе, когда вы будете защищать свой титул чемпиона.
Кай даже рот раскрыл от удивления:
– Конечно, Оми, я буду просто счастлив. Я бы даже просил вас сам, если бы вы не сделали этого сейчас.– Тут лицо его стало серьезным.– Но объясните: зачем вам это нужно? Разве вы не знаете, что головиды с записью нелегально попадут в Синдикат Драконов? И если ваш визит на Солярис считается безнравственным, то что подумают жители, когда увидят вас на турнире? Да они вас смешают с грязью!
– Общее отношение моих подданных к битвам на Солярисе мне известно значительно лучше, чем вам, Кай.– Она хитро усмехнулась.– Но все дело в том, что этот турнир, то есть ваша битва, будет первым разрешенным к показу по всему Синдикату Драконов.
– Что?! – изумился Кай.– Или я ничего не понимаю...
– Все очень просто. Я сама предложила своему отцу отправить меня на Солярис.– Оми потупила взгляд и невидящими глазами смотрела в свою чашку.– И если моя миссия провалится, вся вина падет на меня. Я, может быть, и не понесу никакого наказания за свой опрометчивый поступок, но моя жизнь будет разбита. Так что я хорошо знаю, чем рискую.
IV
Паррима, Остров Скаи. Федеративное Содружество 24 декабря 3055 г.
Герцог Риан Штайнер никогда не связывал гнев с горячностью. Для него он всегда ассоциировался с чем-то холодным, даже ледяным, например со спокойствием или с ясностью. «Месть,– часто повторял он,– это то самое блюдо, которое подают холодным».
Он знал, что и жена, и многие из приближенных не переваривали его хладнокровия и трезвой расчетливости в политических и личных делах. Для самого же герцога горячность была синонимом катастрофы, это он хорошо запомнил еще с тех времен, когда был пилотом в составе ВВС Содружества Лиры. Любой, даже начинающий летчик знает, к чему ведет перегрев самолета. Это либо смерть в машине, либо крушение. Горячность, страстность приводила многих его товарищей к увечьям и смерти.
Эмоции порождают ошибки. Эта мысль запечатлелась в его сознании с четкостью библейской заповеди, и Риан нещадно давил в себе раздражительность, не позволял проявления никаких ощущений, хотя бы отдаленно напоминавших эмоции. Сейчас он сидел, крепко сжав губы, и внимательно всматривался в ряд зеленых неоновых цифр, плывущих в воздухе над его столом. Иногда он отрывал пристальный взгляд от цифр и строго всматривался в лица своих ближайших помощников.
– Поздравляю вас, господа. Очевидно, что средствами массовой информации Острова Скаи охватывается все большее число людей. Отрадно, что нас смотрят и слушают даже те, кто, мягко говоря, не слишком симпатизирует нам.– Риан ткнул тонким изящным пальцем в несколько цифр. Они показывали рост материалов о Питере Дэвионе.– По-моему, он слишком быстро идет в гору. Меня интересует почему. Прошу вас высказать свои соображения.
Дэвид Ханау, невысокий крепыш, заговорил с явной неохотой:
– Ему ставится в заслугу примирение между обществом охотников и обществом сохранения живой природы. Он активный сторонник сохранения и воспроизведения диких животных, а также передачи их в миры, где число представителей животного мира существенно уменьшилось.
Риан, недовольный ростом популярности своего врага, нетерпеливо махнул рукой, прерывая Дэвида:
– Ближе к делу, что из этого следует, как мы должны отреагировать?
– Честно говоря,– запинаясь, начал оправдываться помощник,– народу нравятся пушные звери – их считают милыми и привлекательными. Большим успехом пользовались фотографии Питера со щенками пантеры. Питер знает, что такого рода материал трогает, и старается не упустить возможности покрасоваться перед публикой в качестве защитника живой природы. Он отдает столько энергии этому делу, что, не знаю, хватает ли у него сил и времени на женщин.
Второй помощник, Свен Ньюмарк, блондин с густыми бровями, нахмурился:
– Он случайно не гомосексуалист? Ханау вспыхнул.
– Ответьте же,– поторопил Дэвида Риан. Ханау открыл рот, закрыл и снова открыл:
– Информации на этот счет я не имею. Я проверял, нет ли у него внебрачных детей, и нашел нескольких женщин, с которыми он имел связи в свою бытность курсантом военной академии Нового Авалона. Ни у кого из женщин нет от него детей, и все отрицают наличие у Питера гомосексуальных наклонностей.
Риан пригладил рукой волосы. На макушке у него уже образовывалась лысина, и это тревожило герцога.
– Да, внебрачный ребенок стоит больше, чем слушок о гомосексуализме. Дети никогда не бывают безразличны, не то что любовники. Вне всякого сомнения, здесь заложен некий генетический императив.– Риан сложил ладони вместе, палец к пальцу.– Какие у нас шансы на Лионе? Должно быть, неплохие?
– Да,– ответил Ньюмарк,– в общем ничего, единственно, где у нас слабые позиции,– это в милиции Лиона. Когда Питер возглавил это подразделение, секретариат Дома Дэвиона по разведке вывел из ее состава всех сомнительных людей. Их оказалось так много, что их места пришлось занимать даже еще зеленым солдатам. Поэтому боеспособность милиции Лиона сейчас так низка, что даже сопляки из вооруженных сил Федеративного Содружества рядом с ними могут показаться великолепно обученным грозным легионом. Воевать эта милиция будет только в случае внезапного нападения кланов, в основном они проводят время в постоянных тренировках.