- Я знаю, что ты чувствуешь себя с ним неловко. И это ужасно глупо, Фанни. Ну скажи мне, какой повод дал тебе маркиз, чтобы бояться его?
- Никакого. Просто... Ты не поймешь этого, Серена, потому что ты совсем не стеснительна и никогда ничего не боялась!
- Ну уж Ротерхэма-то точно! Ты нервничаешь просто оттого, что маркиз не влюблен в тебя.
Фанни вздрогнула:
- Это было бы еще ужаснее!
- Твоя глупость переходит все мыслимые границы! Да, я предполагаю, что этот брак устроила леди Лейлхэм, и сильно сомневаюсь, что сама Эмили любит Айво. Но, в конце концов, подобные браки - обычное дело, и они нередко бывают счастливыми. Если он любит ее, то скоро приучит девочку отвечать ему взаимностью.
- Серена, я не могу поверить, что маркиз любит Эмили! Трудно найти двух других людей, настолько несовместимых друг с другом, как они.
Серена пожала плечами.
- Боже мой, Фанни, - проговорила она сухо, - сколько раз мы видели, как неглупый мужчина женился на хорошенькой простушке, и удивлялись - что заставило его выбрать именно ее. Эмили никогда не станет спорить с Ротерхэмом, она будет послушной, станет считать его совершенством. А Ротерхэма все это устраивает.
- Его - да! А ее? Если маркиз пугает девочку уже сейчас, то что же будет, когда они поженятся?
- Я бы посоветовала тебе, Фанни, не поднимать такой шум из-за каких-то домыслов. Тебе ведь неизвестно, напугал ли Айво Эмили на самом деле. Если она немножко нервничает, уверяю тебя, это из-за того, что он добивается ее близости. У него необыкновенно страстная натура, а она - совсем невинный ребенок. Так что неудивительно, что девочка напугана. Но уверяю тебя - скоро она преодолеет свою стыдливость. - Заметив, как Фанни поджала губы и отрицательно покачала головой, Серена резко сказала: - Нет, так дело не пойдет! Если в твоих странных идеях есть хоть доля правды, ей не стоило принимать предложение маркиза.
Фанни мгновенно подняла голову:
- Ах, ты не можешь знать... ты не понимаешь, Серена...
- Хочешь сказать, что девочка не осмеливается ослушаться своей мамочки? Дорогая моя, как бы сурово ни обращалась леди Лейлхэм с Эмили, не в ее власти заставить дочь выйти замуж против ее воли. А если малышка так боится ее, она должна ухватиться за любую возможность вырваться из-под деспотичной материнской опеки.
Фанни удивленно на нее взглянула и снова склонилась над своим рукоделием.
- Думаю, что ты никогда не сможешь понять... - грустно вымолвила она. Видишь ли, дорогая, ты выросла в совершенно иной обстановке. Ты никогда не боялась своего отца. Я всегда думала, что ты была скорее его товарищем, чем дочерью. Я убеждена, что никто из вас никогда даже не задумывался над тем, что такое дочернее послушание. Меня всегда поражало, как он советовался с тобой и как храбро ты защищала собственное мнение и настаивала на своем. Я бы никогда не осмелилась так разговаривать со своими родителями. Привычку к беспрекословному повиновению, полагаю, нелегко преодолеть. Тебе кажется невозможным, чтобы леди Лейлхэм могла принудить Эмили к этому ужасному браку. Но это вполне вероятно! Некоторым девушкам - в сущности, большинству из них - даже не приходит в голову идти против воли своих родителей.
- Ты утверждаешь меня в мысли, что Эмили будет очень хорошей женой Ротерхэму, - ответила Серена. - И если тебе кажется, что маркиз дает ей основания бояться себя, ты к нему несправедлива. Да, его манеры неприятны, но позволю напомнить, что Ротерхэм - джентльмен.
Больше они не говорили на эту тему, да и Эмили, прогуливаясь с Сереной в Сидней-Гарденс, казалось, не сожалела о своей помолвке. Она восторгалась всевозможными чудесами в этом миниатюрном подобии парка Воксхолл-Гарденс, болтала о званых вечерах, на которых была в Лондоне, ей не терпелось сообщить, что королева улыбнулась ей на церемонии представления и что одна из принцесс даже немного поговорила с ней.
- Ты хорошо провела там время? - поинтересовалась Серена.
- О да, конечно! Мы еще несколько раз были в Воксхолл-Гарденс и ходили в театр и на ревю в Гайд-парке и в Альмаксе. Ой, я уверена - мы видели все-все!
- Теперь понятно, почему ты так устала.
- Да, я не совсем привыкла к такому обилию вечеров. Когда устаешь, то уже ни о чем не думаешь и... и начинаешь вести себя глупо. Так мама говорит. А потом у меня был грипп. А вы когда-нибудь болели гриппом, леди Серена? Это страшная вещь, потому что чувствуешь себя очень несчастной и плачешь из-за малейшего пустяка. Но мама была очень добра ко мне и разрешила погостить у бабушки, а здесь так хорошо!..
- Надеюсь, ты побудешь у нее подольше?
В глазах Эмили снова промелькнул испуг.
- Я хотела бы... Я не знаю... Мама думает... - неуверенно забормотала она.
- Скоро твоя мама будет думать о твоем свадебном платье, - шутливо бросила Серена.
- Да. То есть... Не так уж и скоро.
- Когда должна быть свадьба?
- Я... Мы... Это еще не решено. Лорд Ротерхэм говорил: в сентябре. Но... я не хочу выходить замуж, пока мне не исполнится восемнадцать лет. Знаете, в ноябре мне как раз будет восемнадцать и к тому времени я буду лучше знать, как мне себя вести, правда ведь?
- Почему? Потому что тебе исполнится восемнадцать? - рассмеялась Серена. - Для тебя это имеет такое уж большое значение?
- Просто сейчас я не знаю многих вещей, которые должна знать маркиза. И я хочу научиться быть знатной дамой. А если подожду до ноября, то, наверное, выучусь.
- Дорогая Эмили, думаю, Ротерхэм хочет, чтобы ты оставалась такой, как сейчас.
Девочка промолчала, но Серена заметила, что она густо покраснела и опустила глаза.
- Ты собираешься встречаться с лордом Ротерхэмом здесь, в Бате?
Эмили быстро подняла голову, румянец схлынул с ее щек.
- В Бате? Нет! Доктор говорит, что мне нельзя нервничать. Мама сказала, что сама объяснит все лорду. Кроме того... он же не должен встречаться с бабушкой!
- Ах, вот как, - сухо ответила Серена. - А позволь поинтересоваться: он что, никогда не должен видеть миссис Флур?
- Нет, нет! Я бы этого не вынесла!
- Эмили, я не хочу критиковать твою маму, но ты не права. Ты не должна презирать свою бабушку.
Девочка разрыдалась. К счастью, поблизости оказалась одна из тенистых беседок, разбросанных в изобилии по всему саду. Сейчас она была пуста. Серена, не желавшая гулять в общественном месте рядом с отчаянно рыдающей девушкой, завела ее в беседку и строго приказала взять себя в руки. Через некоторое время Эмили успокоилась, и, когда поток слез иссяк, лицо малышки так распухло, что Серене пришлось сидеть с ней в беседке до тех пор, пока не исчезли эти следы нервного срыва.