- Дорогая мама, ты же знаешь, что Эмили хотела поговорить с лордом Ротерхэмом наедине, - вмешалась леди Лейлхэм. - Не думаешь ли ты, что...
- Нет, не думаю! - оборвала ее миссис Флур. - Более того, это не Эмма хотела побыть с ним наедине. А даже если бы и захотела, о какой уединенности можно говорить, пока ты стоишь над ней, Сьюки?
- Ты забываешь, я ведь ее мать.
- Если я и забываю, то кто в этом виноват? Веди себя, как мать, - и, может быть, я не забуду этого. По лицу бедняжки Эммы видно, что вы оба ее запугивали. Правильно, Нед, усади малышку в кресло. Не бойся, рыбка моя, тебе здесь нечего бояться!
- Ничего подобного! - воскликнула леди Лейлхэм. - Лорд Ротерхэм был весьма снисходителен к нашей Эмили, в чем я не сомневалась. И он не произнес ни единого слова осуждения, правда, доченька?
- Да, мама, не произнес... - ответила та слабым испуганным голоском.
- Надеюсь! - В глазах у миссис Флур сверкнула злость. - Но это не значит, что он не услышит ни слова осуждения от меня - нет, он очень много слов услышит! О да, очень хорошо быть высокородным джентльменом, милорд, и смотреть на меня, словно я паук. Скорее всего, вы считаете меня просто вульгарной старой женщиной. Но я думаю, что если кто и виноват в том, что случилось, так это именно вы!
- Мадам, я не против вульгарности, - ответил Ротерхэм. - А вот чего я действительно не терплю, так это вмешательства в мои дела. И лучше бы вам сразу понять это.
Миссис Флур вскипела:
- Ха! Стало быть, когда я говорю вам, что не допущу, чтобы моя внучка была несчастна, это означает вмешательство? Так, что ли?
- Если Эмили несчастна по моей вине, спасти ее может лишь она сама.
- Мама, умоляю тебя, помолчи! - запричитала леди Лейлхэм. - Что за чушь! У Эмили есть все основания считать себя самой счастливой девушкой на свете.
- Можешь сколько угодно подлизываться к его светлости, Сьюки! Но не вздумай воображать, что ты можешь приказывать мне замолчать, иначе мы с тобой рассоримся. А тебе это не выгодно! С тех пор, как Эмма обручилась с этим маркизом, она выглядит очень плохо, от ее былой веселости ничегошеньки не осталось.
- Мама, дорогая, я уже тысячу раз говорила тебе, что Лондон с его шумными развлечениями оказался для нее слишком утомительным.
- Тогда вам не придется больше волноваться о ее здоровье, - произнес Ротерхэм, - потому что мы не собираемся жить в Лондоне.
Это заявление, сделанное в отрывистой, деловой манере, поразило Эмили.
- Не собираемся... жить в Лондоне? - повторила она громко. - Нет!
- Дитя мое, лорд Ротерхэм имел в виду, что вы большей частью будете жить в Делфорде или Клейкроссе, - пояснила леди Лейлхэм. - А весенние месяцы, естественно, будете проводить в столице.
- Нет, я не это имел в виду, - сказал маркиз спокойно, но решительно. Я закрываю лондонский Ротерхэм-Хаус.
- Закрываете Ротерхэм-Хаус? - вскричала леди Лейлхэм, словно не веря своим ушам. - Но почему?
Маркиз пожал плечами:
- Я не люблю жить в городе и ненавижу светские приемы.
- И у нас совсем не будет п-приемов? - В голоске Эмили звучало замешательство.
- Разумеется, в Делфорде мы будем принимать гостей.
- Нет! - непроизвольно воскликнула Эмили. - Я... я так не могу. - Она зарделась, а потом умоляюще проговорила: - Мне бы очень хотелось жить в Лондоне. По крайней мере, какую-то часть года. Делфорд такой огромный и... он мне совсем не нравится.
- Это мой дом и, боюсь, тебе придется преодолеть свою неприязнь к нему.
- Ну конечно, она ее преодолеет, - торопливо сказала леди Лейлхэм. - Но вы ведь, разумеется, не хотите держать жену в Делфорде круглый год?
- А почему бы и нет?
- Я сейчас скажу, почему! - вмешалась миссис Флур, которая прислушивалась к этому разговору с нарастающим гневом. - Если в этом вашем Делфорде бедняжке Эмме придется шагать по полмили от спальни до столовой, такой дом ей совсем не подходит! Кроме того, из ее слов я поняла, что он находится чуть ли не в чистом поле, а этого она уже насмотрелась в Черрифилд-Плейс. Чем она там будет заниматься целый день?
- Я полагаю, у нее найдется много занятий. Прежде всего, Эмили должна будет научиться тому, что требуется от леди Ротерхэм. На это у нее уйдет несколько месяцев. Конечно, она будет ездить на охоту...
- Охоту? - закричала Эмили. - Нет-нет, пожалуйста! Я не стану охотиться!
- Нет, станешь! - сказал Ротерхэм.
- Скакать через эти страшные препятствия, которые вы мне показывали? Нет, я не могу...
- Посмотрим.
- Никогда ничего подобного не слышала! - ахнула миссис Флур. - Сначала ее заставят научиться делать массу всяких вещей, а потом вынудят сломать себе шею.
- Она не сломает шею, а пара падений с лошади ей не повредит. Я сооружу несколько небольших препятствий и обучу Эмили прыгать через них.
- Нет! - почти закричала девочка. - Я не буду прыгать, не буду...
- Конечно, не будешь, радость моя, - с жаром объявила миссис Флур.
- Эмили, тебе нужно сразу понять, что, когда ты станешь леди Ротерхэм, я ожидаю от тебя только повиновения. И предупреждаю - я не потерплю от тебя никаких "не буду"!
Мистер Горинг, сидевший несколько в отдалении, при этих словах встал и спокойно заговорил:
- Милорд, мы очень много слышали о том, чего вы ожидаете и чего вы желаете. Но что-то я не расслышал, чтобы вы спросили у мисс Лейлхэм, что любит она.
- Если у Эмили хватит ума, то она научится любить то, что люблю я. Не для того я выбрал себе невесту прямо со школьной скамьи, чтобы она перечила мне!
Мистер Горинг решительно сжал губы:
- Мне кажется, лорд Ротерхэм, вам нужна не жена, а рабыня.
Миссис Флур была уже не в силах сдерживаться.
- Моя Эмма никогда не будет у него в рабынях! - грозно произнесла она. - Да он сущее чудовище! Ну, Сьюки, хорошенького же муженька ты подцепила для моей внучки! И тебе не стыдно глядеть мне в лицо? Я сказала леди Серене, что тебе не важно, если жених косой и стоит одной ногой в могиле - лишь бы он был герцогом. Вот все, что имеет для тебя значение! А этот индеец из племени чакто даже и не герцог!
Уголки рта у Ротерхэма слегка дрогнули, но этого никто не заметил.
- Не могу поверить, что лорд Ротерхэм говорил всерьез. Я уверена, что он хочет сделать Эмили счастливой, - вступила в разговор леди Лейлхэм.