Внезапно все лампочки погасли. Сарай погрузился в кромешную тьму.
В течение короткого промежутка времени я слышала лишь тяжелое дыхание. Затем как будто бы окружающая меня тьма взорвалась. Это прозвучал выстрел. Тот, в кого стреляли, осмотрительно бросился в сторону, и звуки борьбы переместились подальше от меня. Затем я услыхала, как упало что-то тяжелое. «Наверное, такой звук сопровождает падение на землю револьвера», — подумалось мне. А потом — лишь звуки борьбы двух сильных тел, да раздающиеся время от времени вскрики. При этом никто не произносил ни одного членораздельного слова.
Я лежала в темноте в полуобморочном состоянии, не зная, ожидать ли мне от того, кто боролся с Фарамоном, помощи, или же новых мучений. Но в те мгновения мне было уже все безразлично. Я потеряла сознание.
24
Когда я пришла в себя, вновь горел свет. Я — ну кто в состоянии описать мое удивление! — лежала в объятиях Брайана.
— Леонора, дорогая, с тобой все в порядке? — озабоченно спрашивал он, поглаживая меня, как ребенка по голове. — Ты не ранена?
Снилось мне это или же я была уже мертва?
Но нет, вскоре я уже понимала, что все это происходит на самом деле, что я жива. Я чувствовала себя хорошо и впервые со дня своего приезда в замок Эшогет испытывала чувство покоя и безопасности. И благодарить за это я должна была Брайана, Поля и не в последнюю очередь — своего сына.
Конец истории я узнала несколько позже, после того, как мне удалось немного отдохнуть и прийти в себя. Майкл, как оказалось, с самого начала не доверял Фарамону. И, как оказалось, не только благодаря своей верной детской интуиции. Дело в том, что он видел Фарамона на вокзале. И он все это время молчал, поскольку я решительно потребовала от него забыть все связанное с теми событиями. Ах, если бы только он не послушал меня! Но что толку в таких запоздалых раздумьях!
Из случайно подслушанных сплетен, которыми обменивались слуги, Майклу стало известно о тайных отношениях между Мари-Лизет и Фарамоном. Поговаривали, что эта связь влияет на молодого господина далеко не наилучшим образом. Когда Майкл услышал, что я должна тайно встретиться с Мари-Лизет, он очень испугался. И вместо того, чтобы отправиться в постель, как я ему велела, он быстренько оделся и незаметно последовал за мной.
Но когда он спустился вниз, я была уже далеко от замка. И так как он не знал, куда я направляюсь, то ему не оставалось ничего иного, как ожидать меня. Бедный мальчик! Что за страшная ночная вахта предстояла ему!
После того, как прошло не менее получаса, а меня все еще не было ни видно и ни слышно, он начал опасаться за свою маму еще сильнее. Он уже подумывал о том, кого бы ему позвать на помощь, как увидел, что из дома выскользнул Фарамон. Поскольку ему было известно о связи между ним и Мари-Лизет, Майкл решил незаметно последовать за ним. Так он увидел, что Фарамон входит в сарай. Это насторожило его еще больше. Майкл побежал назад в замок и разбудил Брайана с Полем. Оба поспешили тут же к сараю и появились весьма своевременно, благодаря чему им удалось спасти мне жизнь.
Майкл между тем отправился к своей бабушке и рассказал ей все, что ему было известно.
После того, как Брайан убедился, что до прихода полиции Фарамона будут охранять достаточно надежно, он поднял меня на руки и отнес в замок. Мадам д'Эшогет уже поджидала нас. На ней был отороченный мехом халат, и она выглядела ужасно старой и сломленной.
— Это моя вина, — заявила она. — Я должна была предвидеть это. ...Если бы я только послушалась своего супруга! Тогда ничего подобного не могло бы случиться... Ведь я всегда знала, какой у Фарамона неустойчивый характер. Было мне также известно, что за всем этим стояла Мари-Лизет... И вот теперь у меня остался только один сын...
— Не нужно себя так мучить, мама, — растроганно сказал Брайан. — Вина в случившемся лежит не только на тебе. Ведь мне тоже было известно, на что способен Фарамон. Мне следовало бы внимательнее следить за ним.
На глазах у старой дамы стояли слезы.
— Ты всегда был хорошим сыном. Я знаю, что мне нужно теперь предпринять. Я покину навсегда эти края, — она повернулась ко мне. — На сей раз я собираюсь это сделать абсолютно наверняка. Я не имею права оставаться тут далее. Вы будете гораздо лучшей chatelaine[20], чем я. И я уверена, что вы воспитаете Мишеля таким образом, что все мы будем гордиться им.
Внезапно мне стало бесконечно жаль эту старую хрупкую женщину. Как мало в ней осталось от прежней хозяйки замка. Не было даже прежней гордости. Меня охватила искренняя симпатия к ней. Чтобы показать, что я чувствую, я схватила ее руку в свои и сказала: