Первое, что он увидел — было белое лицо Сары. Когда он позвал ее, веки Сары дрогнули, но глаза не открылись. Брайен в тревоге посмотрел на санитарку.
— С ней все в порядке, — уверила она его.
С трудом проглотив застрявший комок в горле, он кивнул и пошел следом за каталкой по направлению к пустой палате. Оставшись вдвоем с Сарой, он наклонился над ней и снял с нее шапочку. Осторожно пальцами расчесал спутанные кудри, стараясь сделать это как можно лучше.
Глаза Сары медленно открылись. Она еще плохо видела.
— Привет, — нежно сказал он. Она улыбнулась слабо и снова закрыла глаза. Слезинка выкатилась из-под опущенного века.
— Больно, — с трудом пробормотала она.
— Поспи, — сказал он, большим пальцем смахнув слезинку, — я буду здесь, когда ты проснешься.
— Хорошо, — ответила она голосом маленькой девочки. Это прозвучало трогательно. И выглядела она тоже трогательно.
Наконец-то он был нужен ей, но она была слишком слаба, чтобы спорить с ним.
Брайен в сердцах сунул руки в карманы и стал смотреть в потолок. Глаза его странно моргали.
Неужели Саре надо было слечь в постель, чтобы его гордость позволила ему прийти к ней?
Теперь ей от него не отделаться.
Он все еще намеревался свернуть шею Саре, когда ей станет лучше. Брайен подвинул единственное кресло в палате к ее кровати и сел, зная, что некоторое время Сара еще будет спать.
Сара шевельнулась; многочисленные трубки застучали о кроватные барьеры.
Он наклонился вперед, посмотреть на ее лицо, надеясь, что она откроет глаза. Но она не открыла. Указательным пальцем он провел по ее щеке, потом поправил трубку, чтобы она не запуталась вокруг руки Сары. Она не пошевельнулась.
Вздохнув, он вновь сел.
Этот вздох проник сквозь черноту, окружающую Сару. Она ощутила слабый спазм в животе. Тело казалось тяжелым и вялым. Она с усилием открыла глаза на момент, но они опять закрылись; было такое ощущение, что веки налиты свинцом.
Она очень хотела спать, но боролась со сном. Ее мучил шок пробуждения в послеоперационной палате. Словно она только мигнула — и потеряла целый час своей жизни. А теперь ей представлялось важным снова вспомнить все, что произошло после того, как она вышла из этой черной дыры анестезии.
Она вспомнила, как доктор Саката стоял над ней, говоря, что операция закончилась и все хорошо. Она вспомнила голоса, требующие от нее, чтобы она глубоко дышала, а у нее зубы стучали от холода. И она вспомнила, как ее укрыли теплым одеялом.
Следующее, что Сара вспомнила — это ласковое прикосновение рук, нежно расчесывающих ее волосы, и низкий голос, произнесший единственное слово. Брайен был здесь. Он всегда был. У нее голова пошла кругом, когда она вспомнила все остальное. Брайен был здесь. Она не знала, почему, каким образом. Это и правда не имело значения. Она знала только, что была не одна. Брайен не позволил ей быть одной. Он всегда так делал. Она повернула голову и открыла глаза.
Он сидел на стуле с прямой спинкой, скрестив руки на груди, глядя на нее. Он не выглядел счастливым.
— Как ты чувствуешь себя? — отрывисто спросил он.
И голос его не был счастливым. Она была уверена, что знала причину, но она не могла сейчас защищаться. Она закрыла глаза и попыталась снова войти в то состояние, которое вызвала анестезия. Но она проснулась… и все ясно осознала.
Ее спасло появление сестры. Она прогнала Брайена из палаты, потом проверила, сколько вышло у Сары крови, и измерила ей давление. Снимая манжеты с ее рук, сестра сказала:
— Как только вы помочитесь, я уберу все трубки.
«Что случится очень скоро», — подумала Сара, когда сестра вышла из палаты. Она ни за что не хотела бы это проделать в присутствии кого-нибудь. Как только закрылась дверь, она повернулась на бок, свесила ноги с кровати и встала. Тело ее было, как ватное.
Это простое, казалось бы, движение обессилило Сару. Ее колени были так слабы, что ноги совсем не держали. Она без сил опустилась на стул, на котором раньше сидел Брайен, и настороженно посмотрела на дверь. Эта процедура займет больше времени, чем она думала. Утомленная, она закрыла глаза.
Но тут же открыла их, когда дверь распахнулась и вошел Брайен с двумя банками содовой.
— Сестра сказала, что тебе можно немного попить воды, — сказал он, ставя банки на прикроватный столик. — Почему ты встала? — рявкнул он.
— Я иду в ванную комнату. Ты не возражаешь? — попыталась она рявкнуть в ответ, но получилось что-то вроде хныканья.
В глазах его появились смешинки.
— Надеюсь, не на моем стуле. Саре было не до смеха.