— Некоторые люди испытывают трудности, когда дело касается болезни. Они не могут говорить о них, — сказала Сара, сама себе не веря. Касс ведь знал о болезни Аллена и продолжал с ним работать. Касс никогда не был женат. У нее создалось такое впечатление, что ему трудно общаться с женщинами на ином, кроме несерьезного, уровне.
— Наверное, так оно и есть, — сказала Джоанн. — Как ты себя чувствуешь?
— С каждой секундой все лучше, — сказала Сара. — Почему ты сказала Брайену?
Джоанн улыбнулась:
— Потому что я знала, что ты будешь одна. Ты не помнишь, как сказала мне, что Стефани в Калифорнии.
Сара вздохнула и откинулась назад. Теперь она вспомнила.
— Это же была легкая операция.
— Это не легкая операция, если они тебя усыпили, Сара. Я знала, что Брайен захотел бы быть с тобой.
Да, Джоанн знала. Сара видела это по ее глазам, по всему. Джоанн лучше разбиралась в создавшейся ситуации лучше, чем они сами.
Снова в дверь позвонили.
— Я открою, — крикнул Брайен, появляясь из кухни.
— Дерьмово выглядишь, Сара, — сказал Касс, входя в комнату. Он кинул в ее сторону букет из шаров.
— Я и чувствую себя дерьмово, Касс, — ответила Сара, хватая ленту, глядя как надутые гелием шары пляшут вверх-вниз. Она улыбнулась и отпустила их. Они рванулись к потолку.
— Спасибо.
Касс поднял голову к шарам и кивнул:
— Похоже на радугу, у которой запор.
— Как ты можешь его терпеть? — спросила Джоанн.
Касс взглянул на Джоанн и обиженно вскинул бровь. Он открыл рот, потом закрыл его. Понюхал воздух.
— Чую пиццу.
— Обед, — объявил Брайен, входя в комнату с большой плоской коробкой.
— Я умираю с голоду, — сказал Касс.
Пошли, — сказала Джоанн. — Я накормлю тебя пиццей у Гиглса. Там есть площадка для игр.
Касс улыбнулся:
— Ты имеешь в виду большую штуку, похожую на корзину, полную мячей.
— Именно, — нежно сказала Джоанн.
— Ха, Джоанн. Если мы пойдем, ты сыграешь со мной?
Джоанн уставилась на него, как на сумасшедшего.
— Шучу, — сказал Касс. — Эти мячи ужасно грязные. Ты можешь запачкаться.
Он потрепал ее волосы. Джоанн откинула голову.
— Тронь еще раз мои волосы, и я…
— Что ты? — поддразнил Касс.
Сара вся сжалась. Что Касс делал? Он же знал, что Джоанн терпеть не могла, когда кто-то трогал ее прическу.
Джоанн сердито смотрела на него.
— Я оставлю тебя без средств передвижения.
— Никаких проблем. Я проведу ночь с Сарой.
— Нет, не проведешь, — сказал Брайен.
Касс вздернул брови. Джоанн стала рассматривать свой маникюр. Сара закрыла глаза ладонью, желая взглянуть на Брайена. Нервы ее вот-вот не выдержат.
— Спасибо, что заглянули, — сказал Брайан, поняв ее взгляд. — Саре нужно поесть и поспать.
— Тонко, как гильотина, — проворчал Касс.
— Пошли, — сказала Кассу Джоанн. — Брайен прав. Я потом поговорю с тобой, Сара. — Она толкнула Касса к двери, но остановилась и сказала через плечо: — О, Брайен, ревизия в «Комик Бейс» закончится через пару недель. Все идет хорошо. Если ты не сочтешь нужным, я не вижу необходимости в твоем присутствии.
— Чудесно, — сказал Брайен.
— Хорошо, — сказала Джоанн, голос ее был приятный, но чисто деловой.
— Почему Джоанн заинтересовалась тобой? — спросил Брайен, как только закрылась дверь. — Она никогда, — он замолчал. — Что произошло между вами?
— Мы нашли общую тему для разговора, — туманно ответила Сара. Она не могла сказать Брайену. То, что было между нею и Джоанн, касалось только их. Брайена это не касалось.
— А что Джоанн делает с Кассом? — спросил Брайен. — Они?..
— Мне неизвестно, — сказала Сара. — Но Кассу повезло бы. Ему нужен кто-то, кто не будет терпеть его вздор. — Она откинулась на подушки. — Расслабься, Брайен. Не думаю, что Джоанн будет продолжать преследовать тебя.
— Слава Богу… Пицца остывает, — вдруг сказал Брайен. — Я поищу тарелки и салфетки.
К тому времени, как они кончили есть, уже стемнело. Таблетка, которую она приняла потом, успокоила ее потрепанные нервы, и ей снова захотелось спать. Интересно, когда Брайен уедет домой. Она слышала, как он в кухне споласкивает посуду и загружает ее в посудомойку.
В следующий момент он уже стоял около нее.
— Почему ты не ложишься в кровать? — спросил Брайен. — Я буду спать на кушетке.
— Ты не останешься, — пробормотала Сара, с трудом держа глаза открытыми, — я сама могу позаботиться о себе.
— Я знаю, — сказал он, криво усмехнувшись. — Но ты еще под действием анестезии. Я останусь, пока ты полностью от нее не избавишься.