Проверенным однажды способом, я мысленно отдалился от себя, стараясь охватить вниманием оба источника. Огромный темный сгусток и небольшой огонек светлой энергии спрятались внутри, не соприкасаясь друг с другом. Они будто были отделены невидимой пеленой.
Оба источника уже без труда ощущались рядом, готовые отдать свою энергию. Однако, стоило сконцентрироваться на одном, как второй тут же терялся из виду. Обливаясь потом, я снова и снова пытался активировать две, дремлющие силы, но мне не хватало контроля. Только я начинал вытягивать темную энергию, как уже готовая светлая нить рассыпалась яркими точками.
Время шло, а у меня ничего не получалось. Тело затекло, мышцы одеревенели и практически не чувствовались. С каждой минутой я все глубже погружался внутрь себя. Постепенно звуки улицы, доносящиеся сквозь стеклопакеты, начали стихать. Все внешние раздражители исчезли. Я будто растворялся в себе. Похожие ощущения возникают, в момент, когда мозг балансирует на грани сна и яви. Тело почти спит, мозг уже начинает генерировать сновидения, но часть сознания продолжает чувствовать кровать, на которой ты лежишь, осознает посторонний шум, ощущает тепло постели.
Именно это сумеречное состояние позволило мне наконец разделить внимание надвое. Возможно, ресурсы мозга, занятые контролем тела, освободились, позволив мне усилить восприятие, а может просто победило упорство.
Словно швея, работающая двумя иголками одновременно, я незримыми руками захватил энергию обоих источников и начал вытягивать ее, создавая две нити.
— Леха, с тобой все в порядке? — раздражающий голос донесся откуда-то издалека. Мне хотелось отмахнуться от назойливой помехи, но звук не прекращался — Леха, очнись, слышишь меня?
Концентрация разрушилась, как темнота под лучами восходящего солнца. Невыносимая досада, от незавершенного дела, вцепилась в душу, выливаясь в злость на нарушителя моего спокойствия. Только титаническим усилием, я удержался от того, чтобы не ударить трясущего меня за плечо Глеба. Это уже становиться традицией, в который раз именно его слова приводят меня в себя.
— С тобой все в порядке? — вновь спросил он.
— Да. Кажется. — просипел я, с трудом открыв ссохшиеся губы. Тело закостенело. Я не чувствовал ни рук, ни ног.
— А вот я не уверен, — Глеб с сомнением покачал головой, — судя по тому, что еда в холодильнике не тронута, ты тут со вчерашнего дня сидишь. Это так?
— Погоди. Безумно хочу пить. — отмахнулся я от вопроса, и попытался встать, чтобы добраться до кухни. Но стоило мне подняться, как непослушные конечности подвели меня, и я во весь рост растянулся на полу.
— Наверное лучше мне самому принести принесу. — покачал головой Глеб.
Стакан воды, смочил горло, позволив мне нормально говорить, и мыслить. Судя по удивленному лицу Глеба, в своей попытке разобраться с источниками я зашел слишком далеко.
— Глеб, — спросил я, — ты не шутишь? С последнего нашего разговора прошло сутки?
— Немного больше. Уже вечер. Что с тобой было?
— Медитировал. Работал с источником и походу слегка переусердствовал.
— А ты увлекающаяся натура. — усмехнулся Глеб. — И как твое самочувствие после таких упражнений?
— Ну, если не учитывать, что у меня все тело затекло, и теперь по нему бегают целые стада мурашек, то неплохо.
— Ты аккуратнее там со своими медитациями. В следующий раз я могу и не оказаться рядом. Так и помрешь от обезвоживания. Пошли, поедим может. Заодно и поболтаем.
Предложение Глеба было встречено мной сугубо положительно. Я едва слюной не подавился, когда подумал о еде.
Уплетая один за другим бутерброды, ничего другого под рукой не нашлось, я слушал, что выяснил Глеб пока я находился в своем сумеречном состоянии.
Пропажа Тимура и еще трех человек Сопротивления не осталась незамеченной. Однако, Климов, если верить непроверенной информации, данный факт принял довольно спокойно. Он вообще, видимо решил сменить вектор движения организации и уйти от идеологии ксенофобии, так что исчезновение одного из главных фанатиков ему было даже на руку. И исходя из этих позитивных данных, проблем с Сопротивлением в ближайшее время у меня не должно возникнуть.
Новости Глеб принес просто отличные. Настроение резко пошло вверх, особенно после того, как поглощаемые один за другим бутерброды, слегка приглушили голод. Все время пока Глеб рассказывал, я уплетал это нехитрое лакомство, изничтожив практически палку колбасы и пол булки хлеба. Никогда бы не подумал, что в меня столько влезет. Ан нет, человеческий организм, как оказалось, полон сюрпризов.