Лиска в страхе попятилась, но за спиной оказалась всё та же решётка ограды.
– Колдуны спускают к нам пленных чернушек, думают, что мы хотим возродиться. Но бесполезно, пленницы нам уже не нужны, только пища. Мы ведь Даночку зовём, когда дело кончено и мясо разделано, а тут она тебя живой увидала, вот и не поняла…
Одержимые начали с шипением и бормотанием приближаться к воровке. Тридцать охотников, скаля жёлтые зубы, надвигались на сироту.
– Да вы что, охренели?! – взвизгнула треснувшим голосом Лиска. Старик развёл свои длинные руки, словно ничего здесь поделать не мог:
– Ты уж извини, нам ребёнка надо чем-то кормить.
Сердце воровки бешено заколотилось, коленки ослабли. Луч фонаря метался по стенам, балкам, тоннелям и выхватывал из темноты безумные злобные лица. Но тут лампочка замигала и фонарь погас окончательно. Лиска завопила истошным голосом, тени ринулись к ней, но в этот миг решётка за спиной девчонки дрогнула – вниз по стволу спускалась шахтёрская клеть.
*************
Двери со скрежетом отворились и первым, кто вышел на горизонт, был человек в куртке на голое тело. Карие глаза блеснули злостью, в левой руке крепко стиснут боевой нож, а в правой заряженный пистолет. Вслед за ним вышел мужчина в чёрной накидке. Скиталец подсвечивал себе тяжёлым промышленным фонарём и вглядывался в темноту. Мощный свет отбросил резкие тени от перевёрнутых вагонеток и сломанной крепи.
– Тихо, ни звука, – предупредил Ведун, зажимая рот Лиски. Навий старик уволок её в соседний тоннель и опасливо прижался к стене. Рядом со своим дедом притаилась и маленькая Дана. Она нашла руку Лиски и крепко сжала её, отчего воровку пробила крупная дрожь.
– Где же они? Их нет… – Олег осветил фонарём околоствольный двор, но среди груд старого железа в пыли, деревянных балок и ржавых рельс никого не нашёл.
– Они здесь, – оскалился Безымянный. – Не надо света, я чую! Другая Навь, чуждый род – совсем близко…
– Сильный Волк, молодой, дикий… – просипел Ведун, сжимая Лиску. – Он явился от Белой Волчицы, кою я повстречал в Междумирье. Она знает кого посылать, такие сделают всё, ради имени. В нём кипит злость и сила, чистая кровь – не чета нашей! Он нас найдёт…
Старик махнул свободной рукой и из темноты выступили бледные тени. Безумцы опасливо крались из подземных глубин, стараясь незаметно подобраться к охотнику.
– Всё как предсказано, но не думал я, что наш день настанет сегодня, – шептал старец и из голубых глаз его текли слезы. Он прижал к себе Дану и нежно погладил её по грязной гриве волос:
– Не бойся, нам не надо бояться заплетённого кошта.
Прозвучал первый выстрел – Безымянный заметил врагов, как только те появились из темноты переходов. С диким рёвом они бросились на незваных гостей. В руках безумцев вздымались тяжёлые инструменты и обрезки труб. Кто-то настолько утратил рассудок, что просто бежал на врагов, размахивая пустыми ладонями. Охотник успел выстрелить ещё трижды, его поддержали короткие очереди из автомата Олега, и пятеро нападавших на бегу рухнули перед клетью.
Охотник уклонился от удара тяжелой трубы и возил нож в тощую спину Исхода. Тут же сбоку прогудел новый удар, но и от него охотник легко увернулся – он был гораздо ловчее любого из одержимых, двигался точно и собранно. Третьего подскочившего Безымянный отправил прочь от себя пинком в грудь. Под тяжелым ботинком послышался хруст сломавшихся рёбер.
Все, кто пытался напасть на скитальца, тут же падали замертво от точных выстрелов автомата. Но почему-то именно молодого охотника одержимые хотели убить больше всего. Исходы чуяли как он опасен. С дикими воплями безумцы бросались на Безымянного снова и снова, и гибли от ударов его боевого ножа. Вдруг Олег понял, что гонит их на клинок – страх, они боялись Зимнего Волка, спустившегося к ним за местью.
Тех, кто ещё мог сопротивляться, Безымянный ложными выпадами и грубой силой побеждал в схватке. Просто безмозглых безумцев он встречал выстрелом в голову или мимолётным ударом клинка. Один воин из племени Зимнего Волка смог убить два десятка заклятых врагов. На дне шахты выли и корчились раненые одержимые, на ногах остались немногие. Никогда ещё Олег не видел, чтобы Навь билась так стойко – это был не просто опыт сотен смертельных схваток и жёсткое воспитание в стае: Безымянный был хорошо подготовлен, и готовили его к жестокой войне, как лучших солдат на поверхности.