Кто-то попытался открыть огонь по беглецам, но автомат тут же смолк – стрелка пронзил нож охотника, выпрыгнувшего из-за серой завесы дыма. Ловушка колдунов превратилась в хаос и месиво. Не веря в гибель своих главарей, стражники слишком долго приходили в себя, что позволило скитальцу вывести Лиску из здания, а следом за ними выскочил Безымянный. Уверенные в том, что от посадочной площадки чужакам не уйти, кроды не стали окружать здание снаружи.
Беглецы проскочили через общину, полную перепуганных громом и стрельбой жителей третьего круга. Видя вооружённых людей, оседлыши прятались внутри своих кособоких домишек. Далеко не всем колдунам хватало силы и смелости, чтобы сражаться. Здесь было много женщин и малозимних детей, да и безоружные мужчины на автомат не полезли.
Со стороны автобусной баррикады появилась пара охранников, но, когда они увидели свободную Навь, сами в ужасе разбежались. Пробравшись через автобусы, Олег повёл Лиску и Безымянного глубже в лес. Он знал, что рано или поздно кроды очухаются и погонятся за беглецами. Оставалось надеется, что Арсений всё ещё ждёт их и не умчался к семье.
Машина по-прежнему стояла на разбитой дороге, но не из-за того, что наёмник храбрился. Арсений услышал выстрелы и сбежать ему показалось вернее всего, но двигатель старого внедорожника снова заглох. Когда из дымки между мёртвых деревьев появилась группа людей, Арсений схватился за кобуру пистолета. Он не узнал ни скитальца, ни бегущего за ним пружинистым шагом охотника. Лишь по рыжей Лискиной голове шофёр опознал своих старых товарищей.
– В машину, быстрее! – Олег открыл заднюю дверцу салона и затолкнул туда Лиску. Навий охотник сам забрался во внедорожник. Арсений суетливо вернулся за руль и начал вращать ключ в замке зажигания, и словно по благодати двигатель завёлся с полуоборота.
– Берегут тебя боги, скиталец! Не знаю, каким ты сейчас молишься, а ведь правда тебе помогают!
– Всем сразу молюсь, жми давай! Гони подальше от Кроды!
Арсений сорвал машину с места, а бледная Лиска кричала:
– Она погибла! Она погибла, скиталец! Та девочка!
Тонкие пальцы вцепились в Олега, будто стараясь сорвать с него плащ. Сидевший рядом охотник безразлично смотрел, как воровка мечется, рыдает и воет. Пытаясь её успокоить, Олег обнял Лиску:
– Всё-всё-всё… что же делать, её не вернёшь. Дико, жестоко, неописуемо! От рождения Навь учится этому – отдать жизнь ради рода и отомстить, но смерть для них – начало пути к возрождению. Они остаются в памяти родичей и те услышат их голос!..
Скиталец прервался – взгляд детских глаз и последние слова дочери Исхода живо вспыхнули в нём с новой силой.
– Я не знаю, услышит ли голос этого ребенка хоть кто-нибудь, ведь её племени больше нет, но я буду помнить малышку. То, что ты видел, то, что ты запомнил – самое ценное для скитальца.
– Даже если ты видишь одни кошмары и жуткие смерти? – всхлипнула сирота у него на плече.
– Даже так.
– Тогда я не хочу быть скитальцем! Никогда-никогда не хочу…
*************
– Вот и всё. Похоже, что расстаёмся, – протягивая нож с револьвером, промолвил охотник. Броненосец замер посреди ливня, на раскисшей дороге. Двигатель снова подвёл, и Арсений, ругаясь, согнулся под открытым капотом. Именно здесь Безымянный решил покинуть скитальца, охотнику нужно было возвращаться на север, к родовым норам, а путь Олега забирал юго-западнее, к озёрному городу. Олег вышел проводить Безымянного, и они отошли от машины подальше. Скиталец смотрел, как по «Счастью» стекают холодные капли дождя. Вода смывала тягучий след крови, будто очищая клинок от жестоких смертей.
– Мы больше не свидимся, но я не хочу помнить тебя, как Безымянного, – молвил старый скиталец. – Какое имя ты попросишь у Белой Волчицы, когда придёт час?
Глаза охотника мечтательно поднялись к тучам. На него низвергался поток ледяных струй, но губы парня тронула задумчивая улыбка:
– Рах – мне нравится это имя. Знаешь, как будет по-навьему?
– Да, это Страх.
– Верно. Я хочу, чтобы это имя повторяли снова и снова. И его будут повторять, клянусь тебе в этом, шерт!
Олег не мог отпустить его просто так. Он долго расспрашивал подземца о том, что произошло в навьем племени за последние Зимы. Парень отвечал неохотно, но многое скитальцу всё же открылось. Сам Олег никогда бы не вернулся обратно под землю, но не из-за страха перед неминуемой смертью, – он твёрдо решил, что дорога к норам закрыта для него навсегда. Те, за кем он охотился, слишком опасны для дочери, ведь ненавидят Навь до безумия, и привести их за собой на хвосте к роду Зимнего Волка нельзя. Меченные круглыми татуировками изверги не должны узнать где прячется племя…