Скиталец хотел переспросить, о ком это говорит окольцованный, но Бритоус решительно подтолкнул его к двери. Вместе они поднялись в горницу, Отче-советник подозвал охрану и приказал подготовить броненосец к новой дороге. Стражники вышли, а Олег обернулся к стоявшей в стороне Ольге. Женщина по-прежнему была испугана, её взгляд метался между скитальцем и своим мужем, ей было невдомёк, что случилось в подвале.
– Прости, что принёс в твой дом неприятности, Оля, – сказал Олег. – Клянусь, это было в последний раз. Мы видимся с тобой в последний раз.
– Я добром тебя буду помнить, – ответила Берисвет сквозь накатившие слёзы. Но тут с лестницы послышался грохот торопливых шагов. Лиска сбежала вниз по ступенькам и крепко обняла скитальца:
– Дедушка, я с тобой поеду, не оставляй меня тут! Я с тобой – куда ты, туда и я! Не нужен мне терем, не хочу я здесь, не хочу с ними!
– Дурочка, нельзя тебе вместе со мной, мы ведь на войну едем, – попытался успокоить Олег. – Там опасно, там стреляют, там нет Тепла для тебя. Тебе здесь будет лучше, ты жить будешь, понимаешь? В семье жить!
– Воспитаем, как родную дочь, – Бритоус попытался отнять Лиску от Олега, но девчонка изо всех сил рванулась обратно.
– Я с тобой рядышком должна быть! Не бросай меня здесь, я ведь крепко к тебе прикипела! Ничего мне не надо, ты один мне защитник! Только ты, дедушка!
Старик замер, не решаясь её оттолкнуть. С улицы слышалось, как Арсений заводит двигатель.
– Иди Олег! Она сама не знает, где ей будет лучше! – гаркнул Бритоус, хватая Лиску и силой оттаскивая её от скитальца. – Там война! Берегиня, да и не только она, так просто Монастырь не оставят! В обители будет ад, девчонке туда нельзя, ты сам говорил!
– Дедушка! – завопила девчонка, так что на шее выступили сизые жилки.
– Прости, Лиза… – Олег развернулся и скорее вышел из терема, хотя сердце его рвалось надвое.
Сирота отчаянно продолжала кричать ему вслед:
– Не бросай меня, здесь! Дедушка!
Ольга Берисвет хотела помочь мужу унять её:
– Да успокойся ты, милая, тебе здесь худого не сделают! В Тепле будешь жить, вместе с нами!
Но Бритоус вдруг оттолкнул жену, в его глазах полыхнула холодная ярость. Он грубо прижал Лиску к стенке, с гвоздей полетели расшитые полотнища, а с лавок со звоном посыпались вёдра. Тут же девчонка выхватила револьвер, попыталась выстрелить в него, но крепким движением, окольцованный обезоружил её. Он с лёгкостью удерживал лёгкое тело Лиски за шиворот.
– Дяденька, не бейте меня! – заслонилась руками воровка.
– Ты мне не «дяденькай»! Это Кощей велел тебе скитальца до меня не пускать?! Выяснить про него всё, а как только поймёшь, что попутчик опасен, тут же в дороге прикончить?! Так чего же ты его до меня дотащила?!
– Бритоус, отпусти девочку! – потребовала оторопевшая Ольга.
– Молчи! – крикнул он на жену. – Дверь закрой на крюк, да покрепче! Не знаешь ещё, какая рыбка к нам в сети попалась!
Берисвет хоть и нерешительно, но исполнила приказание мужа. Она надёжно заперла все запоры, а Бритоус продолжал шипеть испуганной Лиске в лицо:
– Кощей через тебя подстраховаться хотел, чтобы скиталец до меня не добрался и в наших делах не мешал? Или ты по мою душу явилась?!.. Не справился я, Ксений позволил на Монастырь напасть, теперь наказать меня Кощей хочет?! Что было в посланье Гаврана? Найди старика, в пути разговори, а по разговору и кончи? Чего же не застрелила тогда?! Не смогла? Не можешь? На кой чёрт ты тогда в Башне училась?!
– Я не знаю о чём ты, дяденька, говоришь! – быстро залепетала девчонка. – Я же всего лишь сирота, иду издалече, да с дедушкой своим повстречалась – мы были в Чуди, там Берегиню боятся, заборы высокие, и звери их бьют, дорога дальняя среди лесов, мало зверя стреляли, дальше в Тавриту пришли, там быков нет, и ясаки, детинец из камня, топоры и торговля не идёт возле речки, дома бедные, люди злые, дружинники на стенах стоят, страх кругом, из трёх колец городище, за ним Дом…
Лиска тараторила, не прерываясь. Бритоус не заметил, как она моргает вместе с ним, проникновенно смотрит в глаза и даже дышит в такт Отче-Советнику:
– Большой Мен, среди людей кроды, истории, рассказы и песни, Витоня с пятью голбешниками – руки мягкие, говорят о том, что не Навь, а всё к одному, дождь начинается, льёт – не укрыться, дымом пахнет, много шрамов, охотник с нами и много других – бледных больных, под землёй, «Это не я!», всё плывет перед глазами, в ушах звенит, крики, так хочется всё открыть, всё узнать, выпустить, не держать, не держать, выпустить…