Ты б летела –
Принесла б настой и лет
Мне, для тела!»
Жизнь помчалась, как стрела,
Аж вспотела,
Но, вернувшись, поняла:
Не успела!
Помню, поле той порой
Шелестело…
Ну, а тело под горой –
Зеленело.
Закончив балладу резким ударом по струнам, рыцарь повернулся к Шелесту Ночи и вызывающе спросил:
– Каково?
Теперь дракон выглядел озадаченным. Он склонил голову набок, вытянул шею и попытался заглянуть в глаза Торну.
– Это ты сейчас сочинил?
– Разумеется, – небрежно ответил граф, – а что тут такого?
– Очень странная песня! Я ее не понял… – ящер не скрывал смущения и разочарования. – Я не нашел в ней человеческой глупости, но не обнаружил также драконьей мудрости. Есть форма, есть содержание, есть мысль, есть изящество, – но я ее не понимаю! Удивительно!
– В настоящей поэзии всегда должна скрываться тайна, – глубокомысленно заметил рыцарь, и тут же услышал, как где-то поблизости фыркнул кот.
– Такие слова странно слышать от человека, – признался дракон.
Пользуясь замешательством ящера, граф поспешил перевести разговор на менее скользкую тему.
– Что нового в твоем логове? – светским тоном поинтересовался он.
– О, новости превосходные! Звездная Россыпь отложила три яйца: круглые, золотистые, огромные. Меня ждут приятные хлопоты. Маленькие драконы очень прожорливы. К тому же, они требуют постоянного внимания. Однако я надеюсь найти время, чтобы еще не раз посетить тебя в этом замке. Ты разбудил мое любопытство… Мы еще попробуем как-нибудь спеть вместе…
Поняв, что Шелест Ночи собирается улетать, Торн торопливо спросил его:
– Могу ли я преподнести небольшой подарок твоим маленьким драконам?
От изумления огромный ящер едва не свалился с башни. Он расправил крылья, дернулся, затем вновь сложил их и с недоумением обратился к графу:
– Что человек может подарить драконам, да еще если они даже не вылупились из яиц?
– Я не знаю, что можно подарить дракону, который уже вылупился из яйца, но что следует подарить твоим маленьким дракончикам – мне ведомо. Изволь подождать меня немного, чтобы я смог удовлетворить твое любопытство.
Рыцарь быстро спустился со стены. Шелест Ночи с подозрением проследил за его исчезновением, а потом обратился к появившемуся на стене коту:
– Это очень странный граф Ад’Берт. Ты не находишь, что в нем есть что-то, напоминающее, конечно, очень отдаленно, – дракона?
– Нет, нет, – томно отозвался кот, – скорее, в нем присутствует что-то кошачье.
Ящер окончательно растерялся, услышав столь неожиданную сентенцию кота.
Тут, к счастью, появился рыцарь, с явным усилием волочащий на стену большой ларец. Отдышавшись, он откинул крышку, чтобы продемонстрировать Шелесту Ночи массивную золотую цепь, несколько серебряных браслетов и россыпь драгоценных камней.
– Надеюсь, это сгодится твоим детям? – поинтересовался Торн у черного дракона. – Такие вещицы не окажутся лишними в гнезде, где уже лежат три «круглых, золотистых, огромных яйца»?
Прежде, чем ответить, ящер, захлопнув крышку, подцепил когтем кольцо, венчавшее ларец.
– Благодарю тебя, граф! Звездная Россыпь будет очень довольна твоим подарком, – Шелест Ночи расправил крылья, но, подумав, добавил. – Ты слишком много знаешь о драконах. Это меня смущает. Мы еще увидимся, человек!
На мгновение тень скрыла солнце, а затем ящер исчез, оставив рыцаря наедине с котом.
– Ты пробудил любопытство дракона, смутив его, – заметил кот. – Это неплохо. Но ты раздразнил и мое любопытство. Все, что ты делаешь, очень необычно, очень отличается от поведения твоих предшественников.
Торн пожал плечами и, подхватив арфу, спустился в библиотеку. Он чувствовал удовлетворение от того, что получил недвусмысленное подтверждение точности сведений, содержавшихся в маленькой книжице о драконах. Рыцарь поверил ее автору и не ошибся. Ему удалось привлечь внимание Шелеста Ночи, но теперь Торну захотелось завоевать доверие ящера. Из всех существ, населяющих Гибельные Земли, именно драконы более всего манили воображение графа.