Пока мы гоняем машинку по парку, расспрашиваю сына о том, что ему нравится, что он любит. Есть ли у него друзья. Лева охотно идет на контакт и рассказывает о себе. Я знаю, что Марина работает в том же садике, который посещает сын. Но мне нравится как Лев рассказывает о ней. Он очень сильно любит мать, а еще бабушку с дедушкой. Бабушка сейчас болеет и лежит в больнице. Сын тоскует по ней. Нужно будет все выяснить и оказать помощь, если нужна.
К тому, хотелось бы познакомить сына с настоящей бабушкой. Моя мать тоже очень ждет этой встречи. Но давить на Марину не буду. Ей нужно хоть немного привыкнуть ко мне снова, чтоб она позволила встречу с моей матерью. Насчет отца можно даже не думать — он сам отказался от внука и это знакомство ему не нужно.
Набегавшись, сын проголодался. Я предлагаю свозить их в кафе и даже приятно удивлен тому, что Марина не отказывается. Пусть это маленькая, но победа.
Мы идем к выходу из парка. Лев устал, но слово «пицца» оказалось может зарядить его бодростью. Он бежит впереди нас. Марина идет рядом. Я вижу что она напряжена, но разговор не заводит. Что ж, поговорим позже. Сейчас нам нужно накормить одного маленького голодного человечка.
Мы выбираем столик у окна. Пока сын увлечен пиццей, обращаюсь к Марине:
— Можешь скинуть мне фотографии Левы? Пожалуйста.
Она хмурится, смотрит на меня, раздумывая.
— Хорошо. Какие ты хочешь?
— Все, что посчитаешь нужными — смягчаю просьбу улыбкой. Девушка кивает и берет в руки телефон. Смотрит на экран, задумчиво водя пальцем. Пока она выбирает фото, я рассматриваю ее. За прошедшие годы она изменилась: стала более сдержанной, закалила характер. Внешне — стала мягче и женственней. Я помню каждую ее черточку, каждую клеточку тела. Помню все, что она любила раньше, а сейчас пытается скрыть. Вижу, как она слегка прикусывает губу, но бросив на меня взгляд, тут же прекращает это. Раньше, в моменты раздумий, или мечтая о чем-то своем, Марина частенько прикусывала губу и делала это так сексуально, что я обычно сразу начинал целовать ее. Видимо, она об этом тоже вспомнила, потому что щеки залил светлый румянец. Чтоб не смущать ее пристальным вниманием, перевожу взгляд на сына: тот уже доел пиццу и приступил к десерту.
Сколько таких моментов я пропустил? Не счесть. Из-за своей гордыни и нежелания разбираться, пустил все на самотек. А тем временем мой сын рос вдали. Вот уже почти четыре года, как я собственными руками разрушил возможность видеть его ежедневно. Наблюдать как он растет, его первые шаги, первое слово — все прошло мимо меня.
Но, что бы там ни говорил отец — я наверстаю упущенное.
Фотографии пребывают на телефон, об этом оповещает сигнал. Марина все еще сосредоточено смотрит в экран. На ее губах легкая улыбка — она вспоминает каждое мгновенье, связанное с тем или иным фото. Хочется расспросить ее о каждой фотографии, но не сейчас. Может когда-нибудь, когда наши отношения станут хоть чуточку лучше и когда она поймет, что я ей не враг.
— Моя мама хотела бы увидеть внука — говорю негромко, но Марина почему — то пугается. Резко вскидывает на меня взгляд, а в нем помимо испуга — смятение и тревога.
— Я…не знаю… — шепчет, и бросает беглый взгляд на сына — Думаю, пока не стоит спешить, Лева тебя-то толком не узнал, а тут новые люди…
— Я не тороплю — спокойно отвечаю — Пусть не сразу, со временем, но мне хотелось бы их познакомить.
Марина кивает. Убирает телефон в сумочку, решив что с меня хватит отосланных фото.
Мне хочется задать ей еще много вопросов, в том числе и о бабушке, которая лежит в больнице и которая ей не родная. Но Марина уже закрылась от меня и сейчас вряд ли удастся ее разговорить.
— Думаю, на сегодня достаточно впечатлений для Левы — Марина обращается ко мне, но смотрит на сына — Нам пора домой. О следующей встрече договоримся позже.
Мне не хочется их отпускать. Эгоистично хочу урвать еще немного времени.
— Я вас отвезу — предлагаю.
— Не думаю, что это хорошая идея — хмурится девушка — Вряд ли в твоей машине есть детское кресло.
Черт, вот об этом я совершенно не подумал. И хоть мне жаль упускать такой шанс, но безопасность сына первостепенна.
— Давай я хоть такси вызову — предлагаю.
— Не нужно. Я уже вызвала. Водитель пребудет через десять минут.
— Хорошо. Но я провожу — расплачиваюсь по счету и выхожу за ними следом. Сын спокойно идет рядом с мамой, и даже не пытается бежать впереди. Видимо, умаялся. Все же он еще маленький.
Пока ожидаем такси, я смотрю на сына. Кажется, наше первое знакомство получилось удачным.
Такси подъезжает и Марина начинает усаживать сына. Я жду, когда она тоже сядет и после этого прощаюсь с ними.
— Буду ждать звонка — говорю ей на прощание. Девушка кивает и закрывает дверь. Такси увозит их, а я еще какое-то время стою на месте, ощущая пустоту внутри. Мы провели слишком мало времени вместе, и я уже жду новую встречу. А пока у меня есть еще немного свободного времени, можно съездить к маме.
В больнице меня встречает испуганная медсестра.
— Там ваш отец приехал. А ваша мама очень сильно на него кричит. В ее положении это противопоказано, но я ничего не смогла сделать, они выгнали меня. А врач сейчас на операции. Может вы их успокоите?
Киваю и решительно вхожу в палату. Отец стоит и смотрит на мать, весь багровый от ярости. Заметив меня, сжимает кулаки так, словно представляет, как душит меня. Хмыкаю и подхожу к матери.
— Что случилось? — спрашиваю, целуя ее в щеку.
— Я хочу чтоб он ушел! Видеть его не могу! Скотина! — кричит она, махая руками в сторону отца.
— Ты не получишь развод! Ясно тебе?! — рычит отец в ответ.
— Это мы еще посмотрим! Да я засужу тебя, оставлю без денег, чем будешь свои кредиты выплачивать?! — кричит мать, а потом подносит руку к голове и морщится — Адам, убери своего отца с моих глаз. У меня разболелась голова.
— Это еще не конец! — рявкает отец — Можешь выбросить всю блажь из своей головы — развода тебе не видать как своих ушей!
Он стремительно покидает палату.
— Вызвать врача? — с тревогой смотрю на побледневшую мать. Та кивает и прикрывает глаза. Я выхожу в коридор и требую привести врача немедленно. Пусть другого, но он должен осмотреть мать. Медсестра кивает и быстро убегает.
Мама лежит с закрытыми глазами и часто дышит. Мне хочется догнать отца и вытрясти из него всю душу, за то что довел мать до такого состояния.
Врач появляется через несколько минут. Быстро осматривает мать и ставит ей укол. Меня выпроваживают в коридор. Жду, когда врач стабилизирует состояние матери. Звоню Артуру и прошу прислать охрану. Предупреждаю сразу, что придется иметь дело с моим отцом, на что Артур лишь хмыкает, говоря что его это мало волнует.
Глава 20
Марина
Вот и подошел к концу этот насыщенный день. Уложив сына спать, выхожу на кухню. Хочется горячего чаю и чего-нибудь сладкого.
В квартире тихо. Дед тоже уже спит. Он переживает за бабулю и страшно, что все волнения могут сказаться и на нем. У него все — таки возраст. И каким бы сильным он не казался, вряд ли все переживания проходят бесследно.
Первая встреча отца с сыном прошла на удивление хорошо и органично. Адам держал себя в руках и не сделал ничего такого, за что его можно было бы упрекнуть или отказать в дальнейших встречах. Меня это беспокоит. Но как бы мне не хотелось держаться от него подальше, я понимаю: больше этого не будет.
И я вроде держалась молодцом. Не выдала своего волнения и в открытую не показывала свою обиду и неприязнь. Но на самом деле это очень тяжело. Смотреть на человека, которого я не так давно любила, и который разбил мне сердце — это больно. И пусть Адам пытается как — то загладить свою вину и что-то исправить — я все равно все помню. Нельзя просто взять и оставить в прошлом его предательство. Я не стану сближаться с ним. Но и мешать ему налаживать отношения с сыном тоже нельзя. Это будет неправильно по отношению к сыну.