- Я вам обещаю...
- Даже если вы дадите мне расписку, сделанную вашей кровью, я ей не поверю. - Он почти дословно повторил Адамса.
- Тогда я не знаю, как убедить вас.
- И не нужно. Я сам все вам объясню. Когда мы с вами совершим обмен, ваш друг останется со мной. Я отпущу его, как только окажусь в безопасном месте. Думаю, вы не считаете меня настолько кровожадным убийцей, чтобы подозревать, будто я без всякой надобности и, главное, без всякой для себя выгоды прикончу его? Как бы то ни было, таково мое решение, и у вас нет иного выхода, кроме как принять эти условия.
Последние слова он произнес жестким тоном, исключающим всякие возражения. В каждой операции с заложниками рано или поздно наступает момент, когда кончаются взаимные уловки, и пассивной стороне приходится уступить и надеяться лишь на "честность" противника. Я ответил коротко:
- Хорошо.
Оставалось рассчитывать, что Грише повезет, как везло не раз, и он выйдет из очередной переделки цел и невредим. Кроме того, Скал был прав: без нужды он никого до сих пор не убивал. Другое дело, что считать нуждой... Может быть, ему понадобится прочистить пулей ствол пистолета или зачешется указательный палец на спусковом крючке. Мало ли что может он счесть достаточным основанием, чтобы прихлопнуть человека, как муху.
Пока я предавался своим мрачным мыслям, зарокотал мотор и катер, описав плавную дугу, направился к выходу из залива.
Час спустя мы приблизились к стоявшему вне пределов территориальных вод судну под индонезийским флагом. Это был небольшой сухогруз старой постройки, борта его покрывали рыжие пятна, труба отчаянно дымила. Дряхлая посудина наверняка давно была исключена из списков Ллойда, и только это обстоятельство, не дававшее надежды на получение страховки, еще поддерживало ее на плаву. Впрочем, если судну иногда случалось выполнять деликатные операции, вроде нынешнего рейса, оно могло приносить своим владельцам доход.
Катер плясал на высокой волне - отголосок пронесшегося шторма - но я быстро поднялся по веревочному трапу на борт. К моему удивлению, Скал не потребовал спустить люльку или парадный трап и выполнил то же упражнение ничуть не медленнее меня. "Силен, старый бандит!" - подумал я с невольным уважением.
- Капитан Чанг, это мистер Дэн Майнер, - представил он меня подошедшему к нам невысокому китайцу в белом кителе.
- Очень приятно, - протянул тот руку. - Приветствую вас на борту "Танахбала", мистер Майнер.
Я слегка поклонился, обмениваясь рукопожатием с капитаном. Очевидно, владелец этой ржавой консервной банки был уроженцем архипелага Ментавай, расположенного у юго-западных берегов Суматры, в состав которого, насколько я помнил, входит маленький островок, давший имя судну.
- А вот и еще один ваш пассажир, - произнес Скал, широко улыбаясь.
Я обернулся. Через высокий фальшборт переступила на палубу "Танахбала" знакомая долговязая фигура... Гриша!
- Позвольте представить вам мистера Кристофера Фэрфилда. - Скал сделал рукой жест в сторону моего друга, на запястьях которого уже не было наручников.
- Очень приятно, мистер Фэрфилд, надеюсь, вам понравится на моем судне, - заученно произнес китаец.
- К сожалению, мы с мистером Фэрфилдом покинем вас, как только вы примите груз, капитан. До конца плаванья мы оставим вам одного мистера Майнера.
- Весьма огорчен, сэр. Наш кок прекрасно готовит китайские блюда, вы были бы довольны.
- Дела, дорогой капитан, дела! Кроме того, моя печень не выносит ничего острого и жирного.
- Весьма огорчен, сэр. - Капитан снова поклонился. - Позвольте показать вам каюты, господа.
В этот момент над краем фальшборта показалась фигура одного из охранников Скала. За ним лез второй, потом появился третий, четвертый... Это было похоже на абордаж, они сыпались на палубу горохом. Всего я насчитал десять человек.
Но капитан Чанг был, очевидно, предупрежден о нашествии.
- Проводи этих людей на бак, Чарли, - приказал он подошедшему помощнику. Размести их на свободных койках и накорми. Они помогут нам принять груз, а потом оставят наше судно. Проследи, чтобы им не докучали наши матросы.
Полагаю, что если кто кому мог докучать и доставлять неприятности, так это скорее бандиты Скала матросам, а никак не наоборот. Их физиономии говорили сами за себя, а если бы какому-нибудь малонаблюдательному человеку этого оказалось бы недостаточно, то из-под распахнутых курток красноречиво торчали рукоятки пистолетов и коротких автоматов. Когда я садился на катер, этих типов, как и Гриши, не было видно. Очевидно, они скрывались где-то в глубине катера.
Вид их не произвел никакого впечатления на капитана Чанга. Ему, конечно, всякое приходилось видывать в этих опасных водах, где все еще ходили легенды о знаменитой мадам Вонг, предводительнице пиратов.
Я думал, что мне удастся поговорить с Гришей, но нам отвели разные каюты. Вместе со мной поселились два человека из команды Скала, они не заговаривали со мной и вели себя вполне пристойно, тем не менее, я понимал, какая им отведена роль.
38
Нет больше той любви,
как если кто положит душу свою
за друзей своих.
Иоан. XV, 13
Точка рандеву была известна только Скалу и капитану Чангу, поэтому, когда на горизонте появилось небольшое пятнышко, через некоторое время превратившееся в силуэт судна, у меня не было уверенности в том, что именно к нему мы должны приблизиться, чтобы принять детей.
Но "Танахбала" медленно шел на сближение. Через час я уже мог рассмотреть это плавсредство как следует.
Иначе его и нельзя было назвать, ибо гордого имени морского судна оно не заслуживало. Очевидно, Скал выбрал эту развалину с тем расчетом, чтобы при необходимости сразу пустить ее на дно вместе с компроментирующим грузом. В наступивших сумерках я не мог разглядеть цвета флага, безжизненной тряпкой повисшего на кормовом флагштоке. На борту виднелись полустертые иероглифы, а ниже - отдельные буквы латинского алфавита, но разобрать название я тоже не смог, не сумел даже определить, были то иероглифы китайские, корейские или японские.