Другая бросающаяся в глаза черта греческого ландшафта — это горные цепи, пересекающие страну во всех направлениях с севера на юг и с запада на восток. Горные хребты делят всю территорию балканской Греции от Македонии и Эпира на севере до Лаконии и Мессении на юге на множество больших и малых впадин, плато, речных и приморских долин. Некоторые из этих долин наглухо изолированы от внешнего мира, со всех сторон стиснуты горами, и пробраться в них можно лишь по труднодоступным горным тропинкам. Другие тянутся вдоль русла рек, постепенно расширяясь по мере приближения к морскому побережью. Во многих местах горы вплотную подходят к морю, оставляя свободной лишь узкую полоску земли, вытянутую вдоль берега. Так выглядел, например, знаменитый Фермопильский проход между горным массивом Эты и Малийским заливом. Здесь пролегала в древности единственная более или менее доступная сухопутная дорога из северной Греции (Фессалии) в среднюю (Фокиду и Беотию). Фермопилы неоднократно становились ареной ожесточенных сражений. Битва трехсот спартанцев с огромной армией царя Ксеркса — наиболее известный, но далеко не единственный исторический эпизод, связанный с этим местом.
Вообще сухопутное сообщение в Греции всегда было сопряжено с очень большими трудностями по причине крайней изрезанности рельефа. Греческие горы, правда, не особенно высоки (самая высокая горная вершина европейской Греции — прославленный Олимп — не достигает даже 3 км; лишь немногие вершины в течение круглого года покрыты снегом). Однако во многих местах горные кряжи создают труднопреодолимые преграды для передвижения из одной области в другую. Хороших сухопутных дорог в древности было очень мало. Отдельные полисы не особенно утруждали себя прокладкой дорог: во-первых, это требовало больших затрат труда и денег, а во-вторых, было невыгодно с точки зрения стратегической. В условиях почти полного бездорожья, за глухими стенами своих гор микроскопические полисные общины чувствовали себя хотя бы в относительной безопасности от враждебно настроенных соседей. Если море уже в древнейшие времена соединяло разрозненные племена и народности, населявшие Грецию, то горы, напротив, играли роль разделяющего и изолирующего фактора в экономической и политической жизни страны. Их воздействию, вероятно, можно отчасти приписать извечный политический сепаратизм древних греков, раздробленность всей страны на множество независимых карликовых государств, каждое со своим особым политическим устройством, хозяйственным и житейским укладом, формами культуры и т. д.
И в древности, и в Новое время Эгейский бассейн был районом повышенной сейсмической активности. Сам рельеф Греции, напоминающий, если смотреть сверху, с самолета, беспорядочно скомканную постель тяжелобольного или агонизирующего человека, является, как думают геологи, результатом многократных разломов земной коры, сопровождавшихся катастрофическими землетрясениями. Из-за постоянных колебаний земной поверхности ушла под воду значительная часть суши, некогда соединявшей западный и восточный берега Эгейского моря. Над поверхностью моря остались лишь самые высокие вершины некогда пролегавших здесь горных хребтов. Они-то и образовали причудливые группы островов, заполняющие его акваторию. Неспокойный нрав земных недр постоянно напоминал о себе обитателям материковой и островной Греции. Еще и до сих пор сильные землетрясения с катастрофическими последствиями происходят здесь примерно один раз в пятьдесят лет. Результатом этих стихийных бедствий можно считать, по всей видимости, периодические разрушения дворцов минойского Крита во II тыс. до н. э. Страшными землетрясениями отмечена и история классической Греции. Самыми памятными из них были подземные толчки 464 г. до н. э., до основания разрушившие Спарту, и 227 г., когда такая же участь постигла город Родос на одноименном острове вместе с его знаменитым колоссом.