Оба кивнули, и что неожиданно, в их глазах появилась надежда, что их безумный план, действительно сработает. Наместник взял письмо и вышел, а Седой дернул меня за рукав:
— А женщина? — я вопросительно посмотрел на него, — Ну та, про которую вы спрашивали?
— Значит так, — сердце снова тревожно забилось, но где бы ни была Ру, я снова не могу ей помочь, — Во-первых никаких «Вы», до завершения операции. Во-вторых, вы же ее не видели? — капитан утвердительно кивнул, — Ну значит, и не будем больше об этом. Это личное, и к этому я тоже вернусь после окончания операции.
Седой кивнул, и тоже пошел к выходу. А я надеялся, даже нет, безумно хотел верить, что раз судьба свела нас один раз, то сведет и в другой, и что Ру достаточно удачлива, чтобы легко пережить это время. Потому что я влетел в коридор обстоятельств, и уже не мог свернуть в сторону, потому что если я не смогу добраться до выхода, то, скорее всего, и говорить будет не о чем.
Руфис.
Рамус мерял шагами свой кабинет, и это так потешно выглядело, что я даже решил чуть задержаться на входе. Он плямкал губами, взмахивал руками, в чем-то себя убеждал, а потом вдруг резко останавливался и начинал крыть матом кого-то. На третий раз я понял, что меня и решил показаться.
— Заждался? — я стукнул его по плечу и запрыгнул на стол, скидывая сапоги, — Ух и набегался я. Смажь-ка этой своей отравой.
— Ты?! — он тыкал в меня своим пальцем, а с губ аж слюна летела, — Ты!! Да ты знаешь, что мне чуть из-за тебя голову не оторвали?
— Но не оторвали же, — я помахал у него перед носом пятками, — Ты лучше работай давай.
Он скрипнул зубами, но притащил мазь и обработал мне ноги. Теперь зубами скрипнул я, а он злорадно улыбнулся.
— Сам попросил.
— А где рыжая? — поинтересовался я, как только ноги чуть отпустило.
— И тебя серьезно сейчас волнует только это? — прищурился очкарик, — Ни как твое здоровье Рамус? Ни почему ты так взволнован? А где эта чертова девка?!!!
— Ну, я же вижу, ты вроде в порядке, — неопределенно пожал я плечами, — а Лафи нет.
— Ничего с ней не случиться, с зазнобой твоей, — сплюнул он на пол, — До аукциона точно. Ты лучше штаны снимай, проверю, насколько там у тебя все испеклось.
— Испеклось? — не сразу понял я, а потом дошло, что он про кольцо, — Так это, кольцо твое сползло. Так что можешь не беспокоиться.
Мелкий аж подпрыгнул, и, протянув ручонки, кинулся ко мне:
— Что значит сползло? А ну показывай!
— Эй, эй! — остановил его я, удерживая за голову, — А ну пальцы убрал, я тебе не из этих. Говорю, сползло, значит сползло! Я его у алтаря и оставил, под камушком.
— Под камушком? — он недоверчиво посмотрел на меня из-под руки.
— Ну, хорошо, хорошо, покажу, — спрыгнул я со стола, — ты только отойди подальше и не балуй.
Осмотрев мое достоинство и подобрав челюсть, очкарик нахмурился, и снова потребовал:
— Говори, как ты снял!
— Само сползло, — всплеснул я руками и оделся, — Вот ты капризный.
— Я капризный? — удивился Рамус.
— Угу, хуже женщины. То ругаешься, что меня нет, потом что я тут. Требуешь непонятное, то сними штаны, то надень.
Рамус заржал:
— Ага, а теперь еще и кое-куда отведу. На арену тебе пора.
— Арена завтра, — возразил я и зевнул, — И мне бы поспать часика три хотя бы.
— Для тебя сегодня, — широко ухмыльнулся мелкий, — А отоспишься в гробу. И не переживай, долго ждать не придётся, думаю завтра же и скопытишься.
— Вот ты сволочь, — пробурчал я и поплелся за ним.
— От такого слышу, — парировал очкарик и снова заржал.
***
Я думал, они заставят меня сражаться, но как же я ошибался. Они выдали мне ведро, и сказали таскать на арену песок, вместе с другими новичками! Это оказалось очень даже не просто. Через полчаса на руках появились мозоли. Хоть бы перчатки выдали! Но, зато, работая под балконом главаря, я услышал кое-что интересное.
А еще через полчаса, я догадался брать ведро под днище, правда, толку от этого было уже мало. Пузыри давно лопнули, оставив после себя кровавые полосы. Заметив такую перемену, главарь что-то шепнул стоящему рядом разбойнику, и тот, ткнув в меня пальцем, заорал:
— А ну руки покажи?!
Я поднял руки, переворачивая к ним ладонями. Главарь снова что-то шепнул, и разбойник снова закричал: