Глава 10. Я не могу вернуться.
Руфис.
В горле жутко пересохло, а перед глазами плавали цветные круги, я открыл глаза и осторожно осмотрелся. Небольшая комната, чистая и вполне уютная. Все закончилось? Где я? Повернув голову, заметил дремлющего в кресле Дирта, и что-то записывающего очкарика.
— Очнулся? — не поворачиваясь, спросил он, — Попробуй сесть?
И я попробовал, к горлу тут же подкатила тошнота, и я лег обратно, пытаясь удержать спазмы. Когда мне это удалось, я хрипло спросил:
— Что со мной?
— Истощение, — усмехнулся Рамус, — оно и не удивительно, ты так эту змею приложил. Прям, ух! Еще раз так сможешь?
Застонав, я с трудом припомнил последние события. Что значит сможешь? Как я вообще это провернул? Ведь Лафи забрала амулет. Лафи! Я сжал челюсть, так подставить, а потом просто уйти! Надо было сбежать еще вчера.
— Пить, — попросил я. Рамус подошел и протянул фляжку.
— Только не спеши, это особая вода, я туда кое-какой травы добавил. Поможет быстрее прийти в норму.
Осторожно глотнув, я почувствовал, как тошнота отступает, хотел выпить залпом, но передумал. Рамус, та еще сволочь, так что если уж он предупредил, то точно не стоит этого делать.
— Чем все закончилось? — снова спросил я.
— Смертью, — вздохнул мелкий, — Почти всех разбойников просто вырезали. И больше всех постарались ушастые, так что смотри, прячь свои теперь еще лучше.
Я осторожно коснулся ушей, а Рамус продолжал бубнить:
— А в городе теперь граф Дивейн командует, заходил тут в гости к Мадам. Шептались на диванчике, — он хохотнул, — Знаю я, чем такое заканчивается.
Теперь я тронул кольцо. От слов очкарика стало так неприятно. Может в конкретно этом случае он и врет, но на самом деле так и есть. Если я вернусь к нему, он отошлет меня в замок, а сам будет пропадать, решая свои очень важные дела. И пусть не бордели, но место рядом с ним обязательно предложит кто-то согреть, а я буду далеко, в холодной постели. Ждать, скучать или ненавидеть? От такой мысли меня передернуло, и решение пришло само, отодвигая все сомнения.
— Рамус, — он вопросительно промычал, и в этот раз внимательно на меня посмотрел, — Ты можешь отрезать мне уши?
— Совсем?! — изумился он.
— Нет, конечно. Только кончики, чтобы были, как у людей?
— Ты решил совсем покинуть стройные ряды эльфов? А как же магия? Если ты будешь пользоваться ей так, как в последний раз, то она тебя убьёт.
— Я не собираюсь ей пользоваться, — потихоньку отпивая из фляги, мне становилось легче, — Я собираюсь уехать из этого города.
— Ну, допустим, — кивнул очкарик, — Но как? Всюду люди этого графа. Мышь мимо не проскочит, а не то, что разбойники. Как минимум надо отсидеться.
— Нет, — помотал я головой, — может вы, и можете отсидеться, а меня найдут. Если не граф, то эльфы. Или думаешь, они просто проигнорируют ту пещеру?
— Но это не отменяет вопрос как?
— Ты можешь найти нам лютню и яркие вещи под бардов? — внезапно попросил я.
— Ну, хорошо, — печально вздохнул он, — Ты и я еще можем сойти за певчих, а Дирт?
— А он, главное, пусть молчит.
— Не это главное, — покачал головой очкарик и показал запястье, — Их тоже надо свести.
— Вот и займись, — устало сказал я, допивая остатки из фляги, — И принеси что-нибудь поесть.
***
Через какое-то время меня растолкали.
— Вставай, все проспишь.
Я с трудом разлепил веки и сел, тихо попросив:
— Пить.
Очкарик молча протянул мне полную флягу, с завистью глядя, как Дирт засовывает в огромную пасть чуть ли не по целому цыпленку.
— И ты давай, присоединяйся, пока эта туша для пережевывания не смела все, вместе со столом.
Дирт что-то обиженно промычал, и ткнул в Рамуса пальцем.
— Ты сначала руки вымой, а потом тыкай, — фыркнул тот, подсаживаясь к столу, — Вы как дети малые. То напои, то накорми, то игрушек купи.
— Игрушек? — переспросил я, не сразу поняв, о чем он, и тоже подсел к столу.
— Угу, — он кивнул на диванчик, — Принес я то, что ты попросил. Ешь, и посмотрим, как сядет.
Еда принесла силы, и я чувствовал себя почти хорошо. Переоделся в цветные чулки и кафтанчик, взял в руки лютню и осторожно тронул струны, сыграв простенькую мелодию.
— И впрямь можешь, — покачал головой Рамус.
— А вы? — спросил я.
— Придется тебе одному выбираться, — вздохнул Дирт, — мы за бардов никак не сойдем.
— Я тебе кое-чего собрал в дорогу, там и карта есть и вода эта, — Рамус отвел глаза, — И письмо в трактир. «Черный кот», называется. Отдашь хозяину, и он тебя пристроит песенки петь. Так что если готов, езжай в Лероф, хоть прямо сейчас.