- Никакого, - ответил Эйзен. -- Ни-ка-ко-го. Нуль. -- Он покрутил в руках бокал. -- Паульсон сделал карьеру, полируя задницу за письменным столом. Он был менеджером в Бюро Вооружений. Паульсон участвовал в разработке Пятой модели торпед и третьего поколения ускорителей масс и за это получал повышения и похвалы во множестве. -- Эйзен улыбнулся. -- Старый друг из Бюро Персонала слышал кое-какие слухи о том, что Паульсон собирается освободить меня от командования. Он прислал мне послужной список Паульсона. Этот парень в последний раз видел военные действия на "Потемкине" в звании младшего лейтенанта.
Блейр раздраженно выдохнул.
- Как он умудрился скрыться от войны?
- У Паульсона очень хорошие связи, - ответил Эйзен. -- Его семья состояла в консорциуме "Реминг-Круг". Он сумел остаться на легкой должности с помощью связей и способностей играть чуть более грязно, чем окружающие. – Эйзен засмеялся. -- Он, может быть, и похож на лихого и благородного капитана Флота, но это не должно вас обманывать. Он настоящая змея.
Эйзен взял бокал.
- Большая часть заводов "Реминг-Круг" была уничтожена при килратской бомбардировке Земли. Паульсон вышел сухим из воды. Он занимается исследованием и разработкой со времен войны.
- Человек, пилотировавший только письменный стол, получил этот корабль? В такой сложной ситуации?
Эйзен немного отпил из бокала.
- Что сказать, Крис, этот столоначальник теперь твой шкипер. -- Он пожал плечами. -- И мы сейчас не в войне участвуем. Для повышения Паульсон должен "пробить билетик" -- ему нужен боевой командный опыт, желательно в военных действиях против врага. Этот скандальчик немногого стоит, - немного грустно закончил Эйзен, - но это единственная война, которая у нас сейчас есть.
Блейр громко выругался. Эйзен удивленно поднял глаза.
- Насколько я понимаю, вам это не нравится.
Блейр долго смотрел на Эйзена, затем решил высказаться начистоту.
- Нет, сэр. Мне это не нравится. Совершенно. Все это задание дурно пахнет.
Эйзен подошел к бару и налил Блейру щедрую порцию, затем поднес бутылку к собственному бокалу, подумал и наполнил его до половины.
- Продолжайте.
Блейр поставил бокал на край стола и потер руки.
- Все, что я видел с тех пор, как ввязался в это дело, должно указывать на Пограничные Миры. -- Он глубоко вдохнул, не уверенный, как продолжить. – Это неправдоподобно. Я имею в виду, Колонии были нашими союзниками во время войны. Они были лояльны. Многие лучшие люди во Флоте были из Пограничных Миров. Помните, ведь это Крюгер и флот из сектора Ландрейх напали с фланга и помогли спасти Землю. Бесстрашные вояки. Черт, я готов с ними летать хоть каждый день.
Блейр заметил, что брови Эйзена поползли вверх.
- Прошлые заслуги не гарантируют таких же заслуг в будущем. Вы должны это понимать.
- Говоря о прошлых заслугах, - продолжил Блейр, - ни один из Пограничных Миров не подписывал Устава Конфедерации. Если следовать букве закона, это независимые государства, и они вольны поступать, как им угодно.
Эйзен улыбнулся.
- Что ж, с другой стороны, они служили в нашем Флоте и позволили себе полностью интегрироваться в нашу экономику. Они действовали так, словно были членами Конфедерации, и этого было достаточно. То, что они никогда не подписывали Устава Конфедерации -- весьма спорное место. -- Он глотнул виски. -- Можете считать это дипломатическим эквивалентом гражданского брака.
Эйзен посмотрел на Блейра.
- Если смотреть с этой точки зрения, Устав становится всего лишь маленькой деталью, которую просмотрели во время войны.
Блейр покачал головой.
- С каких это пор конституционные дела стали "деталями"? Насколько я понимаю, они не подписывали Устава, так что не обязаны ему подчиняться.
- Конфедерация может интерпретировать это двояко, - ответил Эйзен. – Она может считать Пограничные Миры восставшими провинциями и послать туда войска, чтобы подавить восстание. Или же она может согласиться, что Колонии свободны и независимы и, таким образом, ответственны за эти рейды. Затем они могут вызвать агрессию Колоний и объявить им войну. В обоих случаях Пограничным Мирам сильно достается.
- Все, что я знаю, - упрямо сказал Блейр, - то, что все это кажется совершенно неправильным. Фрегат, который мы подбили в Геллеспонте, мог принадлежать Пограничным Мирам, а мог и не принадлежать. "Каэрнарвенов" в космосе -- как грязи. Рейд на Тире был... - Он замолчал, раздумывая, что сказать о записи Маньяка. Он не мог доказать, что этот разговор имел место, и не хотел обсуждать разговоры о биологическом оружии без твердых доказательств. - ...полон подводных течений. Операция, которую провели эти космопехи, не значилась в моем брифинге. -- Он остановился, удивившись злобе в голосе, затем отпил виски, пытаясь успокоиться.
Эйзен задумчиво посмотрел на него, потом рассмеялся.
- Подводные течения есть всегда, Крис. Нам всем приходится решать, с какими из них мы можем ужиться. -- Он расправил плечи. -- Вскоре всем нам придется решить.
Блейр, обеспокоенный и расстроенный, посмотрел на Эйзена.
- Вам лучше идти, - сказал Эйзен, - думаю, Паульсон не будет рад, если вы опоздаете на его вечеринку.
- Ха! -- сухо усмехнулся Блейр. -- У меня нет времени. Мне нужно проверить кое-какие поломки на моей "Стреле".
Эйзен проводил его до двери.
- Я не знаю, сколько еще пробуду на борту, Крис, - сказал он, - но пока я еще здесь, моя дверь всегда открыта. -- Они тепло пожали друг другу руки. -- Полковник, я горжусь тем, что вы служили под моим началом.
Блейр отпустил руку Эйзена.
- Я зайду позже, сэр.
Этот прекрасный человек -- заключенный на корабле, которым командовал еще меньше часа назад. Эта мысль терзала Криса на всем пути до взлетной палубы.
Сизер направил шаттл дальнего следования к "Лексингтону". Второй пилот, в действительности бывший основным пилотом этого шаттла, смотрел на него с вниманием ревнивого любовника. Сизер не мог винить его за такое поведение. Он, как большинство пилотов, очень не любил сидеть и смотреть, как летает кто-то другой. Это было вдвойне верно, когда корабль как раз принадлежал этому наблюдателю.
Он сделал несколько поворотов, ожидая разрешения на посадку. Эта короткая задержка дала ему возможность подумать, как же они умудрились ввязаться в заваруху с капитаном Эйзеном.
Бывший командир "Лексингтона" должен был легко поддаться на уговоры. Его личность вполне удовлетворяла требованиям Психологического отдела. Он был ветераном войны, получившим много наград, и у него была репутация человека, делавшего то, что нужно, как бы мрачно это ни было. По мнению Сизера, завлечь его в проект было бы очень легко -- просто показать ему возможности и оставить его размышлять.
Сизер не был единственным, кто думал, что с Эйзеном совершенно точно все получится. Старик был настолько уверен, что он присоединится к Проекту, что сделал Эйзена командиром "Лексингтона" еще до того, как уверился в его верности. Сейчас стало понятно, что это было серьезной ошибкой, одной из очень немногих, совершенных стариком.
Сизер не знал, что пошло не так, но подозревал, что операция была обречена с самого начала. Он думал, что так называемые эксперты попытались сыграть в какую-то сложную и заумную игру, когда все, что было нужно – воззвать к солдатским чувствам. Их попытки были либо отвергнуты, либо проигнорированы, а переговоры Эйзена, которые внимательно прослушивались, быстро показали, что он не поддержал, не смог бы поддержать их дело.
Отказ Эйзена стал неприятнейшим сюрпризом и заставил их поспешно заметать следы. "Лексингтон" был слишком важен для успеха Проекта, чтобы им мог командовать неверующий. Его капитан должен был быть одним из них, телом и душой. Эйзен не был одним из них и, таким образом, его нужно было заменить, и чем быстрее, тем лучше.