Я молчала. Только крепко стиснула тонкую мужскую толстовку в кулаках, стараясь дышать глубже, чтобы прогнать вдруг навернувшиеся слезы. Помогало слабо — запах Вовы лишь сильнее заполнял легкие, а эмоции внутри снова взметнулись огненным столбом, пытаясь вырваться из тесной клетки. А я то ли приказывала, то ли умоляла их не делать все еще хуже, чем есть…
— Ась? — вдруг окликнул меня парень, отстранившись и заглядывая в глаза. Словно что-то почувствовав и от этого растеряв изрядную долю радости, нахмурившись. — Ася, все в порядке? Ты какая-то…не такая…
Истеричный смех с силой проглотила. И даже смогла непринужденно пожать плечами, улыбнувшись.
— Да ну, устала просто. Да и дым в глаза попал. Ерунда…
Он кивнул, не сводя с меня все еще встревоженного взгляда, а я со вздохом отстранилась и направилась в дом. Очень стараясь, чтобы это не было похоже на бегство.
Но едва за мной захлопнулась дверь, как причина притворяться пропала. Улыбка испарилась, а выражение лица стало хмурым и сосредоточенным. Времени у меня было мало, а ошибка — слишком непозволительная роскошь в моей ситуации. Поэтому я быстро прошла на кухню, стараясь не шуметь.
Достала из рюкзака бутылку с шампанским и убрала в холодильник. Будем надеяться, что Вова не откажется выпить со мной в честь экзамена. Потому что иначе…про это думать не хотелось. Плана на этот счет не было. Да и вряд ли мне хватит сил выдержать все по второму кругу.
Открыла шкафчик над мойкой и нахмурилась. Странно, я точно помнила, что они лежали тут. Бокалы — красивые, на высоких тонких ножках, из удивительного голубого стекла. Совсем чуждые простому миру обычной деревянной дачи… Но мне сейчас были нужны именно они. К н и г о е д . н е т
Еще раз осмотрела вышеупомянутый шкафчик — ничего. Точнее, были стаканы, рюмочки, большие и маленькие кружки, но бокалы словно испарились. Быстро, поминутно оглядываясь, осмотрела все остальные шкафчики, даже под мойку заглянула, хотя там отродясь кроме мусорного ведра ничего не стояло.
Ничего.
Ноль.
Зеро…
И что теперь делать? Ладно, пока оставим — когда что-то не получается, самое верное — оставить и заняться чем-то другим. Само потом в руки прыгнет, будто только тебя и ждало все это время.
Я быстро направилась к лестнице на второй этаж — хотела оставить там свой рюкзак, убрав подальше. Чтобы Вова ни в коем случае не догадался о его содержимом. Вопросы мне сейчас совсем ни к чему.
Торопясь и едва не спотыкаясь на узких, покрытых лаком, и оттого скользких, ступенях, я вскарабкалась наверх. Чтобы, подняв глаза, натурально обомлеть…
Вова был прав — сюрприз получился. Единственное, он наверняка не рассчитывал, что он этого самого сюрприза мое настроение опустится так глубоко, что и водолазам не достать.
В середине небольшой, уютной и единственной комнаты под скатом крыши, расположился невысокий столик с аккуратными подушками, раскиданными около него на полу. На столике я увидела те самые бокалы, что искала несколько минут назад этажом ниже. Рядом с ними — бутылка белого вина, простая высокая ваза с пятью бордовыми розами и небольшая тарелка с виноградом. Красиво…романтично…и хуже самого страшного издевательства в свете того, что я теперь знаю…
Сглотнув, на негнущихся ногах подошла к столику. С трудом подавила в себе желание разбить все, что стояло, раздавив голыми ногами вместе с виноградом. Кровь из разрезанных осколками ног хорошо бы сочеталась с почти черными ягодами. И как символично…
Пришлось глубоко подышать в сложенные ладони, восстанавливая душевное равновесие. Но как же тяжело все это… я даже не представляла, насколько будет тяжело…
Рюкзак у меня в руках, выудить маленький пузырек из бокового кармашка — дело двух секунд. Еще секунда — чтобы посмотреть на белый порошок на дне пузырька. И никогда не верьте, что нельзя достать запрещенные препараты — вранье. У меня получилось меньше, чем за сутки.
Вино уже откупорено, мне снова везет. Закрыто специальной пробкой, сейчас в магазинах такие достать не проблема. У Леси я уже видела одну из них — почти произведение искусства. Красивый яркий петух в мультяшном стиле нежно обнимал высокое горлышко, словно карабкаясь наверх — дивное зрелище.
Здесь петуха нет. И восхищения с волшебством — тоже. Поэтому быстро вытаскиваю пробку и наливаю вино в бокалы — плевать, что подумает Вова. Он же не шпион, чтобы подозревать всех и каждого. А затем, на миг задержав над ближайшим бокалом руку, высыпаю порошок в прозрачную жидкость. Размешиватьне нужно, средство растворяется само…
Прячу свой рюкзак под кроватью — двуспальная, она стоит в углу комнаты по левую руку. Воспоминания…я помню, с каким удовольствием спала на ней, радуясь передышке в череде пьянок матери. Оказалось, что тогда в моей жизни проблем почти и не было…
Разворачиваюсь, собираясь покинуть комнату, но тут замечаю знакомую вещь. Снова сомнения, но недолго. Ведь вопреки всему, в глубине души, где-то в самом дальнем уголке, осталась капелька надежды, что все не так. Знаю, глупо. Все я знаю.
Но надежда — страшная штука. Ее необходимо слишком долго мучить, заставляя истекать кровью в изощренных пытках, прежде чем она умрет окончательно. Вот и во мне она держалась, на последнем издыхании, но все же. И подталкивала к рюкзаку. Не моему, Вовиному.
Я, снова оглянувшись и прислушавшись, бесшумно приблизилась к нему. Пальцы чуть дрожали, но открыть замок это совсем не помешало. А я даже на короткое время зажмурилась в непонятном страхе.
А открыв глаза, выдохнула. Неслышно, но до боли в горле. Потому что прямо сверху лежал тот самый пакет, что Енот передал Вове около того самого торгового центра. Не могла ли я перепутать? Нет, никогда — рисунок отпечатался у меня в памяти так же четко, как и довольная рожа Енота в этот момент. И улыбка Вовы, когда тот пожимал его руку…
Мысли разбегаются, а руки уже вытащили пакет, разворачивая. Чтобы с трудом удержать все в руках, не отшвырнув от себя, как ядовитое насекомое…
В пакете лежал фотоаппарат. Шикарный, дорогой — я знала эту фирму, видела как-то в магазине. Хорошо помню свой ужас от суммы, которая стояла на ценнике. Хотя вряд ли он был сильнее того, что я испытывала сейчас. Даже с учетом всего, что мне уже было известно, получить еще одно подтверждение оказалось ничуть не легче…
В пакете лежало еще что-то, но мне более чем хватило. Да и какая разница, когда основное уже вот, перед глазами? Поэтому я быстро запихнула все обратно, застегнув рюкзак с таким рвением, что «собачка» едва не осталась у меня в руках.
А затем, не чувствуя под собой ног, слетела вниз по лестнице, буквально запрыгнув в балетки на выходе…
— Ты чего так долго? — поднял на меня спокойный и умиротворенный взгляд Вова, переворачивая мясо. Он уже успел нанизать его на шампуры, и теперь старательно жарил, стараясь, чтобы ничего не подгорело.
— Так получилось, — сама удивилась, как резко прозвучал собственный голос. Поэтому тут же постаралась улыбнуться, — просто поднялась наверх, по привычке хотела там вещи бросить. И увидела твой сюрприз…
— Эх, ну вот, зря старался, — притворно огорчился парень, оставив мясо в покое и подойдя ко мне.
— Нет, не зря. Получилось очень красиво, мне понравилось, — тихо произнесла почти ему в грудь, когда меня привычно обняли, погладив кончиками пальцев по шее. Мелкие волоски сразу стали дыбом, наплевав на решение разума оставаться равнодушной. Тело, к сожалению, реагировало на парня по-прежнему — в его руках мне стало жарко и как-то уютно одновременно.
Пришлось закусить губу до боли, чтобы сохранить хотя бы подобие спокойствия…
— Аська, — прошептал он сверху, прижавшись губами к волосам, — точно ничего не случилось? Ты какая-то напряженная.
— Нет, все хорошо, — и только небо знало, каких трудом мне стоили эти простые слова, — просто устала.
— Хорошо, — кивнул он, отпуская, — сейчас тогда поедим и ложись, отдыхай. Успеем еще завтра нагуляться и накупаться. Тебе, может, куртку дать? Вечер уже, прохладно.