Полиция сыпала обвинения, мы выдавали заученную информацию, предварительно умолчав о некоторых деталях.
Когда все документы были оформлены, а нам, как мне показалось, наконец-то, поверили и убедились в непричастности к физическому состоянию Тины, отношение персонала слегка потеплело и я смог увидеть жену.
Бледное лицо, слившееся с белизной больничной постели. Синяки, местами пожелтевшие, а на некоторых участках свежие, всех оттенком кроваво-красного и синего, и еле видимая, поднимающаяся от вдоха грудь.
Тело увитое трубками, усыпанное ссадинами и ранами, и ледяная рука, которую я, вот уже третий час, пытаюсь отогреть в своих ладонях, не делает даже слабых попыток двигаться.
Когда мой пост сменили Кир и Настя, я поспешил к главврачу.
— Рассказывайте! — Ввалился в кабинет без стука.
— Предварительный осмотр следов насилия не выявил. У Вашей жены сильное истощение, обезвоживание и переохлаждение. Провели вентиляцию легких, но это на всякий случай, сами они не повреждены. Множественные гематомы и ушибы. Ожоги, уже зажившие, от каких-то электроприборов, скорее всего. На первый взгляд не все так страшно, но есть приличный ушиб внутренних органов и трещина в ребре. Ваша жена слаба, но будем надеяться, что её молодой и, относительно, здоровый организм, выносливый… Выкарабкается…
— И это всё? — Хмурю брови, не услышав самого главного.
— А Вам мало? — Ошарашено произносит доктор.
— Да! То есть, нет… но Вы не сказали ничего о её положении…
Врач возвращает взгляд к бумагам, долго что-то там высматривает глазами, а потом смотрит на меня:
— Об этом мне сказать нечего… Она не беременна и не была…
Облегченный выдох разносится по кабинету, и я устало опускаюсь на стул.
— Послушайте, это к лучшему… Если бы она была в положении… с учётом подобного обращения, ребенок бы не выжил… Вы молодые, все еще впереди. К тому же, органы по женской части не травмированы. Дайте ей время восстановиться и рожайте себе на здоровье. — Заканчивает свою тираду, и ждет от меня согласия, но … Блять… как же все это сложно…
— Не получается… Поверить не могу, столько Бога просили о ребенке, а сейчас готов его же благодарить, что не дал… Она многое может перенести, но этого не пережила бы…
— Тимур, дети — это не спец. заказ, поймите… Всему свое время, и для Вашего малыша тоже.
Тяжело вздыхая и поднимаюсь на ноги.
— Тимур…Есть еще кое что… — Оборачиваюсь и жду продолжения. — У полиции ко мне множество вопросов, но я хотел бы знать кое-что для себя… У меня дочь её возраста, и … эти мрази… которые сделали с твоей женой такое…
— Не мрази… мраЗЬ! — перебиваю его, — Я об этом позаботился…
Намеренно умалчиваю о друзьях, дабы не подставлять, если что…
Доктор удовлетворенно кивает и подходит ко мне.
— Молодец! — Протягивает руку, и я сжимаю её в крепком рукопожатии. — Иногда есть вещи превыше закона. — Внимательно смотрит мне в глаза и похлопывает по плечу.
Глава 98
Следующие месяцы даже с чистилищем не шли в сравнение.
Крис потихоньку приходила в себя. Бесконечные анализы, работа с психологом по настоянию лечащего врача, реабилитация, восстановление и наши вечерние разговоры — вот во что превратилась наша жизнь.
Я слушал спокойно, а потом полночи разбивал стены кулаками, стирая предательские слёзы.
Ей через столько пришлось пройти… Как она вообще всё это вытерпела?
Такая маленькая, хрупкая, уязвимая…
Настя, практически, ночевала в больнице, поддерживая Тину. Ведь она, как никто другой, способна разделить понять весь ужас и боль ситуации.
Нам с Киром оставалось лишь молчать, дежуря в коридоре и стараться пересилить себя, когда девчонки обессилено засыпали с покрасневшими от слёз лицами.
Разве так бывает? Такие разные люди с одной судьбу… Словно тесное переплетение, схожесть, связующая навсегда 4 жизни.
Никакие праздники не были в радость, и лишь рождение прекрасных малышек у Кира и Насти, праздновалось с размахом и весельем.
Мой день рождения маячил на горизонте, и Крис настояла, что бы мы вчетвером отпраздновали его в горах.
Мы все еще не отошли, хоть и прошло достаточно времени, но нам всем это было нужно… Отвлечься, на каких-то пару дней забыть обо всем и представить, что мы просто люди… Обыкновенные, живые и счастливые люди… Да и ребятам, с такой оравой детей, не мешало бы развеяться.