— Ну… он посчитал, что это единственный метод, дать мне понять, кто я для него… — уткнулась в свою чашку, едва сдерживая слёзы.
— А дальше что будешь делать?
— Жить, Свет… жить.
А что мне ещё остается? Возможно, когда-нибудь, я смогу перешагнуть эту ситуацию и начну жить полноценно, а пока… пока буду для всех «жить», а для себя «существовать».
— Хотя…. — мой взгляд устремился вперед и остановился на высоком парне. Красивый. Даже очень… Молодой человек активно строил глазки девушке-бариста, а у меня в голове уже складывался пазл по маленьким кусочкам.
Я резко поставила чашку, и поднялась. Света перевела взгляд на парня и протяжно заныла:
— Тин, неееет….. только не он…
Но подругу я уже не слушала.
Быстро пронеслась через весь зал, подхватила парня под руку и мило улыбнулась девушке за барной стойкой:
— Простите, я украду его на минутку, хочу кое-что ему показать. — И толкнула парня вперед.
— Что ты хочешь мне показать, Бессаевая?
— Выход!
Вытолкала на улицу, захлопнула дверь и привалилась к ней спиной.
— Ну, здравствуй, Кристина. — Молодой человек плотоядно улыбнулся, закусил нижнюю губу, и пробежался по моей фигуре горящими глазами.
— Не до любезностей. У меня к тебе просьба, Громов!
— Хм… для тебя, малышка, всё, что угодно… — Я прикрыла глаза, слегка покачала головой, и вновь подняла взгляд на него, — только уточни, что именно ты хочешь от меня?
— Что бы ты стал моим парнем! — Выпалила на одном дыхании.
Глаза Никиты полезли на лоб, а потом он подошел ближе, практически вплотную.
— И что? Со всеми вытекающими? — поиграл бровями, а я еле сдержалась, чтоб не врезать ему.
— Да! Со всеми! Полноценные отношения тебя устроят? — Слегка надавила рукой на его грудь, чтоб не нарушал мое личное пространство.
— Хм… вполне. Только… с чего это вдруг такое рвение? — Наклонил лицо ближе и всматривается в глаза.
— Поверь, когда я произнесу имя человека, который хотел бы занять это место, твой энтузиазм будет не меньше моего. — Вру безбожно, но что делать? В любви и на войне, как говорится.
— Это кто? — Азарт заплясал в его глазах веселыми огоньками.
Этот парень всегда был охоч до разного рода забав.
— Князев!
Не успела и последнюю букву фамилии толком произнести, как Громов схватил меня за кофту на груди, резко притянул к себе и впился в мои губы.
Громкий шум тормозов послышался со стороны дороги, и я непроизвольно открыла глаза. Черный мустанг остановился посреди проезжей части, а из водительского окна меня прожигали гневом хорошо знакомые мне чернющие глаза.
Я обхватила затылок Никиты рукой и зарылась в его волосы пальцами. Парень расценил мой жесть, как ответный позыв и еще крепче сжал мою талию, прижимая к себе вплотную.
Машина с визгом сорвалась с места, и неприятно запахло жёной резиной.
— Хорошего понемножку. — Оттолкнула Громова, и сжала ладонь в кулак, чтоб не вытереть губы при парне. — Мне нужно кое-что ещё!
Никита вопросительно кивнул головой.
— Возьми меня с собой на банкет отца.
— Хух…я уж думал… Да без проблем.
Я мило улыбнулась, чмокнула его быстро в губы, для правдоподобности и вернулась к Светке.
— Ты где была, Бессаева? Я уже извелась вся! — Светка нервно теребила салфетку в руках.
— Я-то? Да так, на улице была… со своим парнем.
Подруга бросила несчастную салфетку, перегнулась через стол и зашипела мне в лицо:
— Совсем рехнулась? Да Князев ему шею свернет!
— Сядь, пожалуйста… — слегка тронула подругу за плечо и надавила, чтоб она вернулась на свой стул. — Что там подумает Тимур, мне плевать. Громов мне сейчас очень даже выгоден.
— Тин, с огнем играешь… Они же друг друга ненавидят.
‑ В этом-то и дело, Свет… Он идеальная кандидатура.
Подруга покачала головой, но дальше спорить не стала.
Глава 13
2 месяца назад.
Кирилл.
— Пап, я сам разберусь, хорошо?
— НЕТ! Я этого щенка с лица земли сотру! — проорал отец, а в кабинете задрожали окна.
— Успокойся! Мы ничего не знаем. Может Тина слишком близко всё приняла к сердцу. В её возрасте приемлемо драматизировать, и из мелочи делать трагедию. — «Прости сестренка, это для твоего же блага», мысленно сам скривился от своих слов.
— Да что ты? А загреметь в лечебницу после непрекращающейся истерики — тоже, по-твоему, трагедия из мелочи? А месяц в клинике? Неизвестно, сколько она еще там пробудет, и когда придет в себя… И придет ли…