— Полицейское управление, сержант Фолц.
— Говорит Ли Бронсон, адрес: Аркадия-стрит, 1024, Бруктон. Кто-то убил мою жену.
Осторожно произнесенные слова звучали нелепо, бессмысленно.
— Не дотрагивайтесь ни до чего, мистер Бронсон. Если вы не один, пусть никто не уходит. Мы будем с минуты на минуту.
Положив трубку, Ли постоял у телефона. В доме стояла пронзительная тишина. Услышал слабое бормотание холодильника, шуршание автобусных покрышек. Затем донесся приближающийся звук сирены. Стоял не двигаясь, пока вой не оборвался, увидел луч фонарика, освещавшего номер дома. Тогда он зажег свет на веранде, открыл дверь. Двое полицейских, быстро прошагав по дорожке, поднялись по ступенькам. Один — молодой, худощавый, второй — постарше, коренастый.
— Вы Бронсон? Где это произошло?
— На… кухне. Я только что приехал, несколько минут назад и…
— Пока не рассказывайте, мистер Бронсон. Сейчас подъедут остальные, они вас выслушают. Посмотри там, Билли.
Младший тяжело прошагал внутрь дома. Быстро вернулся:
— Все ясно.
— Оставайся с мистером Бронсоном. Я передам подтверждение. — Коренастый направился к машине.
— Подтверждение?… — слабым голосом повторил Ли.
— Иногда вызов оказывается ложным — кто-то просто упал в обморок, или кому-нибудь стукнет в голову. Это ваша жена?
— Да.
— Большое несчастье, сэр.
— Можно, я пойду сяду?
— Лучше остаться здесь. В доме ничего нельзя трогать. Сейчас нагрянет целая толпа — парни из отдела убийств, лаборатории, эксперт по трупам, ребята из прокуратуры, газетчики. Так что вы не скоро останетесь наедине с собой.
Подойдя к распахнутому окну веранды, он крикнул собравшимся соседям:
— Ничего не случилось! Расходитесь. Нечего здесь смотреть! Идите по домам!
9 БЕН ВИКСЛЕР
Во вторник, шестнадцатого октября, сержант Бен Викслер находился на службе с девяти до пяти вечера и приехал домой на попутной патрульной машине, дежурившей с шестнадцати до полуночи и направлявшейся привести в чувство пьяного дебошира, случайно объявившегося по соседству с домом сержанта. Должность начальника отдела давала ему право пользоваться служебным «седаном» с шофером, но всегда при этом он чувствовал себя неловко: вроде бы похваляется. Вот когда он станет лейтенантом… а как сказал ему Мэтхьюз, приказ о повышении должен прийти со дня на день.
Ребята высадили его у самого дома, и, выходя, он заметил Бетт, выглянувшую из окна. Дом был небольшой и стоял на участке именно такой величины, какую позволял максимум денежной ссуды из банка. Даже в такой пасмурный день дом выглядел приветливо. Бен сначала с большим недоверием отнесся к идее Бетт окрасить его в красный цвет, а рамы сделать белыми. Ему хотелось видеть дом белым, а рамы — зелеными. Но она настояла на своем, и теперь он вынужден признать: смотрится хорошо. Крыша выложена дранкой, а широкая, низкая труба — белая.
Открыв ему дверь, жена с плутовской улыбкой воскликнула:
— Дети, вашего несчастного отца опять доставила домой полиция!
Поцеловав, он шутливо ткнул ее пальцем в живот:
— Вот именно — дети! Никакого чувства меры, женщина! Если я не разучился считать, а в последние дни не уверен и в этом, ты уже носишь четвертого. А где остальные чудовища?
— Смотрят телевизор. Старый вестерн, тот, который без конца повторяют.
— Значит, совершенно бесполезно пытаться сказать им «добрый вечер».
Повесив в шкаф пальто и шляпу, прошел из прихожей в гостиную. По решению родителей телевизор спустили в подвал — в бильярдную. Сквозь пол глухо доносились звуки перестрелки.
— Должна сказать, — заметила Бетт, — мне начинают нравиться твои постоянные рабочие часы.
— Только не очень привыкай. Сейчас затишье, как перед бурей. Тогда все сразу перевернется. Что ж, давай наслаждаться тишиной, пока можно.
— У тебя хорошее настроение? Отличное?
Он нахмурился:
— Поцарапала крыло машины? Нет. Собираемся в гости? Тоже нет. — Он оглядел гостиную. — Хмм… Будут гости. Гос-споди! Твой брат!
Бетт, присев на ручку кресла, погладила его волосы — короткие, жесткие, покрывающие густой шапкой округлый череп.
— Мм… колючий, как щетка.
— Не пытайся меня уговорить, женщина.
— Хэнк мой брат.
— Не спорю.
— Хэнк крикливый невежа. Он обращается с тобой свысока. Хэнк задает вопросы и не слушает твоих ответов. Его драгоценная женушка Элинор имеет столько же очарования, сколько его в угольном транспортере. Но, возлюбленный мой, Хэнк, несмотря на все, мой брат.