— А я не согласна.
Мнение Грега обеспокоило Алексу, но она не собиралась впадать в уныние: главное, что проект понравился Карлу, а он гораздо опытнее, чем ее помощник.
За обедом она рассказала Филиппу про болезнь сестры. Он отнесся к положению Пейдж с пониманием и согласился, чтобы Брайан пожил с ними. Алекса знала, что его реакция будет именно такой. Какой же он все-таки хороший, добрый, отзывчивый, как она его любит! И как высоко он ставит семейные ценности — окажись на месте Пейдж сестра Филиппа, он был бы уже на пути в больницу.
После недолгого раздумья Алекса отвергла мысль навестить сестру. В конце концов, врачи пока не советовали приезжать, и сейчас у нее очень много работы. Кроме того, нужно еще подготовить комнату для племянника.
Филипп попытался ее успокоить:
— По-моему, с Пейдж все не так уж страшно. После нервных срывов большинство людей благополучно выздоравливают. В наше время лекарства творят чудеса.
— Я знаю, — вздохнула Алекса.
— Давай попытаемся найти в этом деле положительную сторону, — продолжал Филипп. — Мы познакомимся с Брайаном. Думаю, будет интересно проводить с ним выходные.
Энтузиазм Филиппа оказался заразительным. Удача с проектом так окрылила Алексу, что она чувствовала себя способной справиться с любой задачей. К тому же Брайан — ее единственный племянник, а она искренне хочет помочь сестре.
В настоящее время мальчик находился на попечении государственных чиновников, они же должны были посадить его на самолет. Алекса согласилась с матерью, что Брайану лучше всего сразу лететь в Нью-Йорк, чтобы как можно быстрее продолжить занятия в школе.
Приготовив все к приезду мальчика, Алекса написала теплое письмо сестре, в котором просила не волноваться и заверяла, что ребенку будет с ними хорошо и он может оставаться, сколько потребуется.
В ночь накануне презентации Алекса почти не сомкнула глаз. Проснулась она даже раньше обычного, и, когда отправилась на ежедневную пробежку, Филипп еще спал.
Дорожка для джоггинга пролегала вокруг заросшего травой участка неподалеку от Гудзона. Утро было холодным и хмурым. Пробегая вдоль реки, Алекса заметила на воде отдельные льдины. С криком кружились чайки, ветер срывал с волн барашки, и, если постараться, можно было представить, будто бежишь по берегу океана.
Алексе нравилось ощущение власти над своим телом, нравилось дышать полной грудью и тренироваться до пота. Она думала о предстоящей презентации, планируя, как себя вести и что говорить.
Дома Алекса приняла душ и надела новое платье-костюм из шелка в черную и белую полоску. Она уходила из дома спокойная и уверенная в себе.
Перед самой презентацией Грег заглянул в ее кабинку пожелать удачи:
— Постарайся держаться на заднем плане, чтобы твое платье не затмило твое творение.
Алекса бросила в него зажим для бумаг, но он увернулся.
Презентации проходили в просторном конференц-зале с кремовыми стенами, бежевым ковровым покрытием на полу и большим выдвижным экраном. По залу были расставлены хромированные стулья. Автоматические черные шторы на окнах были опущены, отсекая тусклый свет зимнего дня, зал мягко освещали скрытые источники.
Карл был одет, как всегда, безукоризненно, бабочка на этот раз была красная в белую крапинку. Из нагрудного кармана выглядывал белый льняной носовой платок, его кончик гордо торчал вверх.
Рядом с Карлом стояли двое коллег: инженер, в задачу которого входило отвечать на возможные технические вопросы, и администратор, занимавшийся финансовой стороной дела. Игана в зале не было. Однако она не очень удивилась: он говорил, что не сможет присутствовать на презентации из-за каких-то проблем в Стамфорде. Алекса надеялась, что производит впечатление спокойной и уверенной в себе женщины, но холодные как лед руки выдавали ее волнение.
Появился Раймонд ди Лоренцо-Браун. Он приехал в сопровождении троих руководящих работников «Нью уорлд инвесторс», в том числе привлекательной молодой женщины. Пока Карл произносил вступительную речь, Алекса, сцепив дрожащие пальцы, ждала, когда сдернут покрывало с макета. И вот этот момент настал. Не смея вздохнуть, она украдкой взглянула на лица заказчиков: удивление, приподнятые брови, легкие улыбки, одобрительные кивки.
— Надеюсь, вы согласны, — говорил между тем Карл, — что это будет не просто административное здание, а настоящее произведение искусства.
Раймонд заметил, что здание отличается безупречностью пропорций и выглядит легким, воздушным и очень современным.