Вокруг была такая необыкновенная тишина, будто на земле умерло все живое.
Я присела на корточки и положила руку на могилу, хотя и знала, что это не принесет мне облегчения и не поможет справиться с терзающими мою душу муками.
Григориан молча поднял меня и повел в сторону.
Снег негромко хрустел под нашими ботинками… Шуршало длинное платье… Громко стучало сердце…
Я уходила навсегда.
Черная перчатка так и осталась лежать у могилы…
Григориан несильно подтолкнул меня к телепорту, и уже через несколько мгновений перед моими глазами возник замок. Я раньше никогда не замечала, какой он огромный… И пустой.
В комнате мягко горел огонь, отбрасывая гротескные тени на стены, но его тепло не могло согреть мою душу.
В углу висело свадебное платье, которое выбрала Лорейн.
Я не кричала и не рыдала, не билась в истерике и не сыпала проклятиями. Я стояла у окна и смотрела, как на землю спускаются сумерки. Не было никаких чувств, словно это была не я, а лишь тень. Будто настоящая я осталась там, в лесу, где лежал Навиэль. Может, так оно и было.
Я распахнула окно и подставила лицо ночному ветру. Я знала, что должна найти в себе силы жить дальше. Рано или поздно боль отступит, но не пропадет.
— Ради чего стремиться к свету? — спросила я у темного неба. — Зачем бороться? Зачем мне нужна такая сила, если я не смогла спасти того, кто был для меня всем? Зачем жить дальше, если его теперь нет?..
Мой взгляд снова упал на платье. Теперь я знала, что с моей прошлой жизнью покончено. Теперь мне не нужно быть такой, какой меня хотели бы видеть. Теперь, когда того, ради кого я просыпалась утром и ради кого готова была бороться, больше нет.
Я медленно переоделась в брюки и стянула волосы в хвост на затылке.
— Куда-то собралась?
Я резко обернулась. В дверях стоял Григориан.
— Ты не готова.
— Не готова к чему? — мне не хотелось говорить, но я все же спросила.
— Ты ведь собралась искать его, — это был не вопрос, скорее утверждение. — Если пойдешь сейчас, то умрешь.
— Мне все равно. Если мне суждено умереть, то пусть это случится сейчас, тогда я смогу прихватить его с собой! — со злостью ответила я и сама же удивилась такому ответу.
— Злишься. Это хорошо, — Григориан прошел в комнату, лишь на мгновение бросив взгляд на догорающее в камине свадебное платье. — Но если позволишь ему убить себя сейчас, то смерть Навиэля будет напрасной.
Я остановилась и посмотрела на Наставника.
— Ты не понимаешь! — я впервые назвала его на "ты", но он, казалось, не придал этому значения.
— С чего ты это взяла? — ледяным голосом спросил он. — Думаешь, ты единственная, кто переживает смерть близкого? Думаешь, я не знаю, что творится сейчас в твоей душе?
Я молчала.
— Запомни, месть — это блюдо, которое подается холодным.
***
Боль.
Бесконечная, всепоглощающая боль.
Она была частью меня.
Частью моей души.
За окном светило яркое утреннее солнце, проникая в мою спальню. Я поежилась от внутреннего холода и, подойдя к окну, распахнула его. Теплые лучи ласково приняли меня в свои объятия, мягко прикасаясь к дрожащему телу. Распущенные волосы золотым водопадом спадали на плечи, приятно щекоча обнаженную кожу. На горизонте синели грозовые тучи, переливаясь в лучах умытого утреннего света всеми оттенками лилового. Завороженная зрелищем я не заметила, как в мою комнату зашел эльф.
— Ты уже встала, — немного печальный голос.
Я кивнула головой, совершенно не думая в этот момент, что я не одета.
Легкий шелковый халат прохладным прикосновением лег на плечи.
— Кофе?
Я улыбнулась — как известно самое лучшее лекарство от хандры — это хороший напиток.
— Предлагаю сегодня отступить от обычной программы и провести день в Ничего Неделании!
Эльф усмехнулся, щурясь на солнце:
— И что же ты под этим подразумеваешь?
— Все, что угодно, только не драки на мечах, ножах, саблях, вилках, ложках и прочем.
— Заманчиво, — промурлыкал остроухий.
— Для начала я хочу сделать то, о чем мечтала, чуть ли ни с первого весеннего дня, — я сладко улыбнулась своим мыслям.
— Решила добить меня? — язвительно поинтересовался Эрэн, пододвигая ко мне вазочку с печеньем.
— Нет, — я блажено потянулась, стараясь почувствовать каждую клеточку своего тела, — залезть на крышу и позагорать.
Эльф выглядел… ммм…. удивленным?
— И в чем же ты собираешься загорать?
Я пожала плечами:
— Как обычно — ни в чем.
Приятно было наблюдать за вытянувшейся физиономией остроухого. В моем мире не принято таких… эээ… вольностей. Но, исходя из того, что обнаженной эльф уже все равно меня видел, то стеснять себя такими ограничениями просто глупо.
Боже мой! Как же давно я этого не делала.
Развалившись на покрывале, которое я заставила эльфа вытащить на крышу, я наслаждалась мягкими прикосновениями ветра и солнечных лучей.
Сначала Эрэн сопротивлялся. Находил тысячи доводов против. Предлагал магические варианты загара. Даже согласился собственноручно сделать это. Но я была непреклонна.
— Ты ничего не понимаешь! Я получаю удовольствие от процесса, — заверила я остроухого, увлекая вслед за собой на крышу.
— А покрывало-то зачем?! — уже совсем сбитый с толку, спросил Эрэн. — Можно же создать легкую магическую защиту от…
— Ох, ну сколько можно объяснять?! — не выдержала я. — Вот мы с тобой — оба маги. Мы можем вечером осветить дом как угодно, но почему-то продолжаем пользоваться свечами. Это называется "атрибутика". Без нее жизнь становится пресной.
Больше он спорить не стал, видя, что все равно бессмысленно.
Чувство глубокой моральной удовлетворенности полностью вытеснило все мысли о снах. Я просто наслаждалась жизнью, не думая о том, что будет завтра
Постепенно расслабила мышцы, ощущая, как живая энергия солнца проникает в каждую клеточку тела. Никаких мыслей в голове, мягкая тишина. Ветер ласково обдувает кожу, еще больше погружая в расслабление…
Лишь когда солнце склонилось над лесом, а ветер изменил направление, потихоньку охлаждая разогретый за день воздух, я спустились в дом.
— Знаешь, когда я жила в замке Мартина, у него тоже было тихо. Но это была другая тишина. Искусственная, — мы снова сидели у камина, уплетая ужин.
— Мне тоже здесь всегда нравилось. Я раньше не понимал, почему должен покинуть это место. Жизнь здесь — стала моей несбыточной мечтой.
Я усмехнулась:
— У человека всегда должна быть мечта… Но она обязательно должна сбыться. Иначе нет смысла стараться.
— Всегда есть смысл стараться, — возразил эльф.
— Нет, только тогда, когда ты веришь, что мечта осуществится, — я задумчиво посмотрела на огонь. — Все дело в вере. Если ты веришь, то мечта обязательно сбудется. Может, немного не так, как ты себе представлял, может, не тогда, когда ты хотел, но сбудется. Несбыточная мечта уже сама по себе подразумевает потерю веры. Как можно стремиться к тому, чего нельзя достигнуть? Никак.
Эльф неопределенно хмыкнул:
— Что-то тебя на философию потянуло.
Я отправила тарелку на кухню, и "приманила" книгу с картами:
— Да, это просто рассуждения вслух. Не более.
***
Меня кто-то упорно будил. Я подскочила на кровати, готовая запустить в нарушителя моего сна каким-нибудь поджаривающим заклинанием.
— Фрэн, извини, что бужу тебя, но, думаю, ты должна это увидеть, — с видом заговорщика проговорил склонившийся надо мной эльф. — Пойдем, накинь что-нибудь теплое.
— Ты разбудил меня на самом интересном месте, — пробубнила я.
— И что же тебе снилось? Огромный сугроб?
— Заткнись, — я кинула в него подушкой, но он увернулся.
— Давай быстрее, а то все самое интересное пропустишь.
Внизу было темно и холодно. Поплотнее закутавшись в пушистый халат, я последовала за эльфом. Не оглядываясь, он пересек холл и остановился у входной двери.