А ещё я вдруг вспомнил, что вообще-то первым царëм на Руси был Иван четвëртый. А тут вдруг третий и уже царь. Впрочем, удивляться в этом мире мне придётся ещё очень многому. Ясно одно: технический прогресс и ход истории в целом в этой реальности пусть и пошел вразрез с оригиналом, однако это не помешает мне построить здесь свою жизнь.
Взять хотя бы этот примитивный мушкет, что сейчас лежит и ждёт своего отправления в мою личную силиконовую долину в Борках. Или вброшенный мною от нечего делать проект, скорее даже удачно рассказанная история о загадочных гениях французской мысли, что вот уже месяц озадачивает Жака, а значит и его помощников, которых он набрал из самых смышлёных и имеющих желание крестьян, и Тихона со всеми его «младшими плотниками», как мы их между собой называем, и мануфактурные кузнецы, которые по моему личному указу один час в день работают только с заказами импровизированного конструкторского бюро.
Впрочем, сейчас нужно сосредоточиться на настоящем, а не смотреть пусть и в недалёкое, но всё же будущее. А в настоящем на поле с минуты на минуту должна была разгореться битва ранее невиданных масштабов. Подготовленная мною команда отроков встречалась со сборной солянкой, вмещающей в себя гвардейцев и пару человек из Новгородского полка, которые особенно заинтересовались этой новомодной игрой и даже несколько преуспели в её освоении. Однако не нужно думать, что результат матча предсказуем. Да, у отроков преимущество в технике и игровом опыте(последние пару месяцев они чуть ли не ежедневно тренировались по моим системам). Однако за второй командой превосходство в физической силе и выносливости, что, в реалиях ужесточённых правил, даëт весомое преимущество.
Грустно осознавать, что этот матч, скорее всего, последний в данном, тысяча пятьсот пятом юлианском году. Ведь климат в Новгороде суровый и, если магическим образом роялем с небес не упадëт стадион из будущего, которому не страшны погодные условия, то о нормальных матчах до апреля, а то и до мая, можно забыть. Строить же такую громаду я не имею ни средств, ни желания, ни даже возможностей.
Иван Васильевич вместе со мной и всего парой человек своей личной охраны находился на третьем этаже эдакой вип зоны, с крышей, отличным обзором на поле и даже простенькими закусками и напитками. Правда, последнее я организовал лично для него, чтобы, так сказать, улучшить общее впечатление от диковинного мероприятия. Другие же его приближëнные, которые были вынуждены тесниться на трибунах, весь матч бросали на меня косые и завистливые взгляды. Царь, в своëм, несомненно, невероятно дорогом парадном одеянии сидел подле меня и с упоением вчитывался, щурясь, в правила игры, записанные на квадратном листе бумаги. Похоже, его явно заинтересовала эта ранее неизвестная забава. Вообще мы с Иваном Васильевичем за вчерашний день успели многое обсудить и даже как-то побратались, что-ли. В нём не было ни грамма спеси или тщеславия. Напротив, он очень ценил честь, правду и человеческое достоинство, и каждый раз еле заметно нервно дёргал щекой, когда кто-то из его подданных проявлял излишне много понятного и неискреннего внимание. В общем, терпеть не мог подлиз и лицемеров, коих, как я понял из нашего разговора, среди его ближайших подданных целая масса. Так же он был приятно удивлён, когда заметил, как я общаюсь уже со своими подчинёнными. «На равных, без самолюбия и унижения. Однако ж в меру строго и вельми понятливо.» — Искренне восхищался немолодой правитель. Ещё Ивана Васильевича очень привлекало всё иноземное, однако, как он сетовал мне по большому секрету, бояре в Москве чаще всего выступали против иноземцев и предпочитали сохранять своё пузо в тепле, не думая о благах государства. Во мне же, судя по всему, царь нашëл спасение от всех этих невежественных консерваторов.
— Государь, коли не ясно, сейчас увидишь, как играют ребята и всё понятно станет. — Владыка ухмыльнулся и нехотя отстал от бедного листочка. Матч же тем временем начался. Сегодня ставки целиком и полностью взяли на себя Генрих со Мстиславом. Конечно, вдвоём они просто физически не смогли бы переварить всё то количество желающих, которое хотело подарить нам свои деньги, а потому им в помощь я выделил Ивана с Лаврентием. Они оба вполне сносно считали, а потому помощь оказали значительную.