— Вельми занятная игра, — Минут через пять фанатично и даже как-то по-юношески сказал немолодой государь, когда мяч, после сложной комбинации первой команды, со свистом пролетел по крутой траектории в считанных сантиметрах от штанги, чем вызвал синхронный то ли вздох, то ли выдох абсолютно всех зрителей, до этого затаивших дыхание. — Мнится мне, воинам полезно будет указать играть в неё, нежели чем по кабакам шляться. Вон какие боевитые отроки, что так лихо крутили полковых. И ведь не устали нисколечко, чертяки.
— Ты прав, Иван Васильевич, ногомяч и правда тело укрепляет хорошо. — Согласился я. — Однако ж воинам своим я помимо этого ещё много каких упражнений велю выполнять, дабы, значится, силу их преумножить. — Он многозначительно взглянул на меня и, как-то степенно кивнув, продолжил наблюдать за ходом игры.
Свисток ознаменовал конец первого тайма. Счёт после него оказался непривычно крупным: два: два. Однако из-за того, что второй свой гол команда отроков забила солянке с пенальти, люди стали ставить на вторую команду, из-за чего коэффициент на первую был больше. Соотношение три к четырём в пользу смешанной команды. Когда в перерыве к окошками для ставок вновь стали привычно тянуться десятки людей, соблюдая при этом неслыханной организованности очередь, царь подозвал к себе того самого услужливого писаря и, вынув откуда-то из кармана увесистый мешочек, что-то шепнул тому на ухо. Тот в ответ лишь понятливо кивнул и убежал вниз. Вскоре я заметил его красную шапку возле окна для ставок на команду отроков.
— Дозволь спросить, государь. А от чего это ты решил именно на первую команду поставить? — Я ожидал услышать что-то вроде: «Так на них же выигрыш больше». Однако царь меня удивил.
— Так вестимо зачем. — Пожал плечами он. — Вон, смотри, как полковые запыхались носиться за этой мелочью по всему полю, — С удовольствием заметил он, — Во второй половине как пить дать вторые сдуются, первые их и дожмут. Ну и игру лицезреть, коли поставил на кого, как я понял, интереснее. — Вот это да. Такого подхода бывалого ставочника я от царя никак не ожидал.
Как и говорил Иван Васильевич, отроки без особых проблем дожали команду-солянку во второй половине. пять: три, с таким крупным счëтом закончился матч. Да и гол престижа второго тайма был забит лишь под самый конец игры, когда Бьëрн лупанув шагов с двадцати, угодил в самую девятку так, что вратарь отроков даже дёргаться на этот выстрел не стал. Трибуны разразились градом аплодисментов и восторженных криков и даже царь не смог удержаться от искреннего, пусть и старательно сдержанного, восторга. Сразу после столь красивого гола, раздался финальный свисток, ознаменовавший окончание матча.
— Ну, забава вельми занятная, — Ухмыляясь, заявил царь. — Любо мне.
— Надолго ли в Новгороде, государь? — Спросил его я.
— Думал я на седмицу остаться здесь, да долг перед отчизной зовёт, — Раздосадовано посетовал он. — Завтра выступаем, на рассвете.
После матча, когда все несказанно довольные победители получили свои выигрыши, мы с моими помощниками и соратниками привычно разделили полученный капитал, в очередной раз бьющий все предыдущие рекорды, а каждый из игроков получил по заслуженному рублю за игру и рублю премиальных за победу, чему они были несказанно рады и готовы были практически причислить меня к собственному лику святых.
Итак, царь город покинул, у меня на руках оружие, которое мне не терпится доставить в Борки и как можно быстрее скопировать мушкет, создав на его базе нечто более совершенное. Благо и средства и соображающие мозги в нужном количестве у меня для этого имелись. Да и долгожданный проект «Небо» то и дело всплывал у меня в голове, не давая покоя. Ну и что уж там говорить, я просто напросто устал отдыхать! Мне уже не терпится поскорее вернуться в привычное поместье и продолжать развивать своë скромное дело. Решено. Отпуск я внеплановым образом заканчиваю и сегодня же вечером прибываю в Борки. Ведь Жак, как писал Максим, только меня ждёт, чтобы продемонстрировать проект особой секретности лично мне. Правда, сразу после демонстрации вся секретность, скорее всего, мигом улетучится.
Борки встретили меня непривычным, после Новгорода, убранством. Кажется, когда я уезжал отсюда, здесь всё было не так… Чисто, что-ли? Многие люди сейчас до сих пор на мануфактуре, а потому на улочках деревни встретить кого-то весьма непростая задача. И всё же, это я так отвык от своей деревни за каких-то три дня беззаботного отдыха или Максим постарался. Ведь я публично переложил на него все свои полномочия, а значит он вполне себе мог озаботиться не только теми задачами, которые я ему дал, но и поработать, так сказать, сверхурочно. Если раньше множество животных и не очень озабоченных чистотой людей создавали абсолютно на всей территории деревни некий аромат средневековья, выразимся так, то сейчас всё с размахом наваленное пофигистическое отношение куда-то улетучилось. Ни объедков, ни ароматов, с которыми я свыкся, потому как бороться с этим в условиях деревни считал просто нецелесообразным.